Глава 73 Нам следует чаще общаться
Перевод: Eva
После того, как Сонг уснул, Хэ Гу, укрыв его одеялом, неслышно вошёл в ванную комнату. В отражении зеркала он увидел своё бледное лицо, с высохшими дорожками слёз.
Годы идут, а выражение лица остаётся неизменным. Такой вот парадокс.
Первончально Хэ Гу надеялся, что за семь лет ему удастся уйти далеко вперёд, достигнув чего-то важного в своей жизни, но вместо этого, подобно зашоренной лошади, продолжал изматывать себя, бегая по кругу.
Ему даже показалось, что он успел умереть где-то на одном из кругов, ан нет… вот он вновь наматывает очередной виток как ни в чём не бывало.
Самым ироничным в его ситуации являлось то, что за всю свою жизнь у него не было возможности и двух слов о любви сказать, но при этом умудрился запутаться в сложнейших, переполненных дикими страстями, любовных отношениях…
Хэ Гу умылся, попытался привести свои эмоции в норму и, выйдя из комнаты, спустился вниз.
В гостиной его терпеливо дожидались родители Сонг Чу Хана. ‘Любящие’ муж и жена сидели на противоположных концах дивана весьма внушительного размера и казались бесконечно далёкими друг от друга.
Эта супружеская пара представляла собой яркую демонстрацию того, сколь нестабильны наши человеческие чувства, способные в одну секунду вспыхнуть синем пламенем, а в другую – угаснуть.
При звуке шагов они одновременно подняли головы, пристально следя за спускающимся вниз Хэ Гу.
- Он что-нибудь ел? – Ванесса сразу же задала один из самых важных для любой матери вопрос.
- Нет, но ему удалось уснуть. Он поест, когда проснётся.
Вздохнув с облегчением, Ванесса молитвенно сложила руки, прошептав на немецком благодарение богу. Однако Сонг Хе, наоборот, поджав губы, уставился на парня ненавидящим взглядом.
Хэ Гу, не избегая вызова, сел напротив президента Сонга и, невозмутимо скрестив пальцы, прямо посмотрел на него:
- Я принял решение вернуться не из-за ваших угроз, а исключительно ради Сонг Чу Хана, – неторопливо, без намёка не нервозность, произнёс он. – И вам сейчас не имеет смысла так злобно на меня смотреть. Можете зря не напрягаться, потому что, поверьте… – Хэ Гу равнодушно пожал плечами, – совсем не страшно. Если бы вы не лгали ему, уверяя в том, что я никогда не вернусь, он не довёл бы себя до такого состояния. И как только у вас ума хватило манипулировать им? Неужели вы даже не догадываетесь о психологическом возрасте вашего сына?*[1]
Изысканная галантность Сонг Чу Хана, с одной стороны, и необоснованное, лишённое всякой рациональности поведение, с другой, – две полярности его неординарного характера. Каким бы зрелым секс-символом он ни выглядел, в душе Сонг до сих пор оставался взбалмошным, неуравновешенным подростком.
Сонг, работающий на сцене, и Сонг в общении со своими близкими – два совершенно разных человека.
Президент прищурился:
- Да ты, как я посмотрю, учить меня вздумал?
- Учить вас – не моя обязанность, – сухо ответил Хэ Гу, ему не хотелось вести себя несдержанно перед Ванессой, усугубляя и без того напряжённую атмосферу.
- Отныне я не буду появляться вам на глаза, и вы, в свою очередь, постарайтесь не встречаться со мной. Я никогда не прощу вас за шантаж и угрозы. Нам будет комфортней находится вне поле зрения друг друга.
Судя по свирепой гримасе президента, он был готов кинуться в атаку, но Ванесса прервала его:
- Сонг Хе, – понизив голос чуть ли не до шёпота, произнесла она, – мы только что обсуждали это с тобой.
Неожиданно старший Сонг и впрямь сдержался. Сжав зубы так, что желваки заиграли на скулах, он поднялся и, медленно поправив галстук, пристально посмотрел на Хэ Гу:
- Думаешь, можешь сам со всем справиться? Что ж, желаю успеха, но не забывай – он мой сын, – стремительно выйдя из комнаты, президент Сонг хлопнул дверью.
Ванесса печально улыбнулась:
- Хэ Гу, как прошла ваша встреча? Вам удалось поговорить?
Выдержав небольшую паузу, Хэ ответил твёрдо, без лишних эмоций:
- Ванесса… Я решил дать Сонгу ещё один шанс. Думаю, нам стоит попытаться начать сначала.
В глазах женщины мелькнула вспышка радости:
- Это правда?.. Правда? – воскликнула она, однако через секунду с беспокойством добавила. – Ты, наверное, поддался, потому что он… пытается навредить себе?
- И да и нет, – Хэ Гу покачал головой. – Конечно, мне тяжело наблюдать его саморазрушение и вид незаживающих ран пугает, но… Последнее время я много думал о том, что между нами происходит. Есть нечто из-за чего мы не можем расстаться, поэтому нам лучше быть вместе, чем порознь.
Вмиг набежали счастливые слёзы, Ванесса тихонько всхлипнула:
- Ты его столькому научил… спасибо, Хэ Гу, за твоё терпение. Верю, что в этот раз он будет ценить ваши отношения.
Хэ Гу ничего не ответил… Будет ли на самом деле Сонг Чу Хан ценить их отношения? Точного ответа никто не знал. Однако Хэ Гу вдруг понял, что это не столь важно. Жизнь слишком коротка и каждый следующий миг может стать последним. Какой смысл тратить её на лишние раздумья? Есть ли у него гарантии в будущем или их нет? Не лучше ли ценить своё настоящее, ловить неповторимые мгновения, наслаждаясь каждой минутой?
Выбери то, что тебе дорого, а потом делай всё возможное, чтобы жить достойно, с благодарностью принимая судьбу, какой бы она ни была.
Положив руку на грудь, Ванесса пыталась успокоить взволнованное сердцебиение:
- Если ты не очень занят в ближайшие дни, оставайся здесь, хорошо?
- Конечно, – кивнул Хэ Гу. – Спасибо, что была с ним всё это время.
- У меня был выбор? – улыбнулась мать. – Я не смогла воспитать сына как следует, теперь пришло время пожинать плоды.
- Ты думаешь, Сонг Хе… – неуверенно начал Хэ Гу, но Ванесса остановила его грациозным жестом.
- Ты же понимаешь, что он просто боится за своего сына. Как бы то ни было, не обращай на него внимания. Поверь, его ожидает серьёзный разговор.
Возможно, Ванесса права и всё дело в том, что Сонг Хе переживал за сына и пытался помочь… Тем не менее понять заботу Сонга старшего было совсем непросто, так как выражал он её довольно странным образом. Уж что-что, а уровень эгоизма у отца и у сына зашкаливал.
Сев на край кровати, Хэ Гу долго рассматривал спящего Сонга. Впавшие щёки, измождённое лицо… Упрямец настолько вывел себя из строя, что его несчастный мозг, получив редкую возможность уснуть, немедленно провалился в глубокий целительный сон.
Глядя на болезненный вид любимого человека, сердце Хэ Гу сжималось. Он знал, – если Сонг позволит себе хоть ещё раз подобную выходку, ни один из них этого уже не переживёт. Оба дружным шагом на тот свет отправятся.
Неожиданно пушистые ресницы Сонга затрепетали.
В замешательстве Хэ Гу схватил первую попавшуюся книгу, сделав вид, что с увлечением читает.
Медленно открыв глаза, Сонг в сонном оцепенении уставился на парня с книгой в руках, глубоко погруженного в чтение.
Момент осознания действительности наступил через несколько секунд. Приподнявшись, Сонг, не веря глазам своим, прошептал:
- Хэ Гу?
- О? Ты проснулся, – ‘начитавшись’, тот захлопнул книгу.
Дотянувшись до руки Хэ Гу, Сонг переплёл их пальцы:
- Это на самом деле ты?
- Конечно, я, кто же ещё? – он невозмутимо пожал плечами. – Ты проголодался? Будешь завтракать?
Не выпуская руку Хэ Гу из своей, Чу Хан смотрел на него не мигая.
- Я думал, мне снится сон…
- Ничего удивительного. Если продолжишь отказываться от еды, у тебя начнутся галлюцинации, и ты не сможешь отличать сны от яви. Совсем не радужная перспектива, между прочим. Называется сумасшествие. Ну, что скажешь? Будешь есть?
Сонг молча кивнул.
Хэ Гу хотел подняться, но Сонг не дал ему этого сделать, сильнее сжав руку:
- Нет, не уходи, – в его голосе прозвучала тревога.
- Чу Хан, я просто хочу принести завтрак.
- А… когда ты вернёшься? – Сонг боялся, что если отпустит его, он растает как снег весной.
Хэ Гу задумался:
- Мм… через десять секунд, – серьёзно ответил он. – Всё уже готово, вон на том столе.
С трудом обернувшись, Сонг посмотрел в указанном направлении. Удостоверившись в правдивости слов, он, бессильно откинувшись на подушки, позволил Хэ Гу подняться.
Открыв сохраняющую тепло крышку и поставив на поднос ещё горячие блюда, Хэ Гу быстро вернулся к кровати. Усадил своего пациента поудобней, расположив поднос у него на коленях:
- Поторопись и съешь что-нибудь. Не жди, пока остынет.
На губах Сонга мелькнула безжизненная улыбка:
- Боюсь, тебе придётся меня кормить… – ослабевшим голосом попросил он, похоже, только что ему пришлось истратить остаток своей энергии, пытаясь удержать парня возле себя.
Хэ Гу, как ни в чём не бывало, взял пиалу, размешал кашу и, зачерпнув ложкой, поднёс к губам Сонга. Тот без малейших возражений проглотил согревающую желудок пищу.
- Ты не ел несколько дней, – объяснил ему Хэ Гу, – поэтому сейчас можно совсем немного жидкой каши, иначе начнётся отторжение.
Собственно, Сонга вообще не волновал вопрос, что именно он ест, вкусно это или нет, примет ли его истощённый организм еду или отвергнет. Самым важным в данную минуту являлось то, что человеком, заботливо кормящим его, был Хэ Гу, – всё остальное не имело смысла.
Сонг механически, как робот, поглощал ложку за ложкой.
- Ты можешь есть нормально? – возмутился Хэ Гу, стараясь не рассмеяться.
- А разве это ненормально? Я тут из сил выбиваюсь, красиво рот открываю, только бы тебе понравится. Не останавливайся. Ааа, – он старательно подвинулся поближе в ожидании очередной порции.
Зачерпнув в ложку побольше, Хэ Гу затолкал кашу в рот изголодавшегося айдола так, что тот едва не подавился.
Съев более половины чаши, Сонг Чу Хан, почувствовав прилив энергии, обхватил плечи Хэ Гу, с улыбкой рассматривая его лицо.
- Сколько можно смотреть? Хватит уже… прямо жуть берёт, – запротестовал Хэ, протягивая ему стакан воды и таблетки. – Прими лекарство, а я вызову врача, чтобы тебе капельницу поставили.
- Нет, не зови врача, я никого не хочу видеть, – Сонг прижался к плечу. – Просто будь со мной. Это самое лучшее для меня лечение.
- Не капризничай, – строго ответил Хэ Гу. – Твой организм ослаб, и травма руки должна быть под наблюдением.
- Я, правда, никого не хочу сейчас видеть, – Сонг умоляюще смотрел на Хэ Гу. – Ты же останешься? Они мне вообще не нужны, если ты со мной.
- Нет. – Хэ Гу категорично высвободил руку из крепкого захвата ‘обессиленного’ парня. – Скоро приедет врач, и ты будешь вести себя как следует и сотрудничать, понятно? Ты можешь хоть сейчас послушать меня?
- Могу, – тут же беспрекословно согласился Сонг, сев ровно. – Могу и буду слушать тебя и не только сейчас, но и всегда.
Хэ Гу был вынужден отвернуться, пытаясь скрыть улыбку.
Приехавший врач внимательно осмотрел пациента, медсестра поставила капельницу.
Ванесса, к величайшему своему облегчению, заметив, что сын её ‘восстал из мёртвых’, самым строгим тоном, на какой только была способна, высказала ему всё, что она о нём думает.
Чу Хан с улыбкой Будды на лице безропотно выслушал мать, не возразив ни слова.
Организм Сонга с самого рождения был в превосходной форме, а потому быстро восстанавливался. Уже через несколько дней он начал подниматься, ходить и даже прыгать. Швы на голове сняли, рана затянулась без каких-либо последствий. Левая рука всё ещё оставалась в гипсе, и тот факт, что пальцы слабо двигались, конечно, настораживал. Однако Сонга это, казалось, мало заботило. Он был рад и тому, что ноги его функционировали неплохо, а значит, он мог повсюду следовать за своим возлюбленным, не отпуская от себя ни на шаг.
Со дня возвращения Хэ Гу в Пекин Сонг Хе не появлялся. Ванесса оставалась рядом, периодически готовя для ‘детей’ блюда западной кухни.
Дни Хэ Гу протекали неторопливо. Он читал в своё удовольствие, кормил рыб*[2] и всё время проводил рядом с Сонгом. Они хорошо вместе уживались, но гармоничными их отношения не являлись… Хэ всегда ощущал, что между ними присутствует определённое напряжение. Сонг тоже не мог не заметить, что чем ближе он пытался быть к Хэ Гу, чем проще и доверительней общался с ним, тем сильнее тот настораживался.
Осознание того, что психологически Хэ отстраняется от него, проводя между ними черту, сильно расстраивало Сонга.
Вечером позвонила Сун Цин. Дела продвигались неоднозначно. С одной стороны, её радовало то, что в результате расследования на Лао Ли и его сына завели уголовное дело о совершении коммерческого подкупа в особо крупном размере, но, с другой стороны, тревожило то, что этот факт может негативно отразиться на стоимости акций компании. Хотя после истории с похищением мать несколько изменила своё отношение к бизнесу.
Хэ Гу столько раз безрезультатно уговаривал её отойти от дел, однако одной безумной выходки со стороны отца и сына Ли хватило, чтобы она по-настоящему поняла всю роковую тяжесть денег.
Хэ Гу поддержал мать:
- Хорошо, что на них открыли дело. Если бы им всё опять сошло с рук, мы бы находились в состоянии постоянной опасности.
- Да, ты прав. Я поняла, что нет ничего важнее нашей семьи. Для меня главное, чтобы мои дети были со мной, – Сун Цин вздохнула. – Как ты думаешь, за их арестом стоит Сонг Хе?
- Полагаю, что так. Ли Чэн Син очень осторожен и умеет заметать следы. Думаю, только у человека с властью Сонга Хе была возможность найти на него серьёзный компромат.
- Я никак не ожидала, что мы получим настолько существенную помощь от Сонгов. Как ни посмотри, они приняли активное участие в нашем деле. Это действительно крайне неожиданно… не знаю, хорошо это или плохо.
- Как бы то ни было, мама, для тебя складывается всё удачно. Если инвестиционная компания воспользуется ситуацией, пытаясь снизить цену, тебе всё равно будет выгодно продать свою долю.
- Так и есть, даже с уступкой цена значительно выше той, что требовали Ли.
- Кстати, как там Су Су? Переживает?
- Она разумней, чем кажется. У неё нет привязанности к семье Ли, потому что они к ней всегда холодно относились. Конечно, ей дорог её отец… Уверена, со временем, она всё поймёт правильно.
- Это хорошо, – Хэ Гу беспокоило состояние его сестры. Он знал, что как бы ему ни хотелось уберечь Су Су от невзгод, ей всё же придётся пройти через ряд трудностей.
Закончив разговор, Хэ Гу, развернувшись, вздрогнул от неожиданности. Оказывается, Сонг стоял рядом, внимательно его рассматривая.
- Что ты здесь делаешь? – не понял Хэ. – Ты ведь собирался ванну принять?
- Не могу, – вздохнул Чу Хан, сложив бровки домиком. – Медсестре надо было срочно куда-то уехать, а самому мне мыться тяжело, – он печально продемонстрировал свой гипс.
Хэ Гу мгновенно раскрыл его коварный план:
- Понятно… Другими словами, ты всё это придумал, чтобы я тебя мыл?
- Да, помоешь меня?
- Нет, ты ещё не очень грязный. Подожди до завтра, тебе поможет медсестра, – развернувшись, Хэ Гу направился к выходу.
Сонг быстро ухватил его за талию, крепко прижав к себе.
- Но я хочу, чтобы это был ты, – мягко прошептал он ему на ухо. – Пожалуйста, помоги мне принять ванну.
Хэ Гу внутренне напрягся… Как же непросто игнорировать прильнувшее к нему гибкое тело Сонга, его дыхание, обжигающее щёку.
Он попытался высвободиться из объятий, но это оказалось задача не из лёгких. Несмотря на то, что Сонг использовал только одну руку, его сила поражала.
- Хэ Гу, почему ты избегаешь меня? – тихий голос звучал расстроено.
- Ты издеваешься? Я с тобой двадцать четыре часа в сутки. Как я тебя избегаю?
Какое-то мгновение Сонг пристально смотрел Хэ Гу в глаза, затем, наклонив голову, с упоением соединил их губы… А вот это был уже, как говорится, запрещённый приём. Сердце Хэ Гу ускорило ритм, он призвал на помощь все свои силы, чтобы не реагировать на восхитительную ласку.
Неторопливо, без малейшего желания, Чу Хан прервал поцелуй:
- Ты прячешься от меня…
Хэ Гу сдвинул брови:
- Мне нужно немедленно раздеться и прыгнуть к тебе в постель, чтобы ты не думал, что я от тебя прячусь?
Разочарованно опустив руку, Сонг вздохнул:
- Я совсем не это имел в виду, просто… Не важно, не обращай внимания. Я знаю, что ты ещё обижаешься. Поэтому не будем спешить. Я готов ждать тебя сколько угодно, до тех пор… – взгляд, полный нежности, проникал в самую душу Хэ Гу, – до тех пор, пока ты не примешь меня полностью.
Хэ Гу ничего не ответил.
Он совсем не являлся целомудренной девушкой, на которую бы секс вне брака навлёк позор. Переспи они с Сонгом сейчас, всё бы произошло по взаимному согласию и не иначе… Просто мысль о том, что Сонг в любой момент мог разоблачить его плотские, далёкие от возвышенных, желания, вгоняла Хэ Гу в краску.
Как и любому другому нормальному мужчине ему нравился секс. Хэ Гу, конечно, старательно гнал от себя неугодные мысли, но в конечном итоге вынужден был признать, насколько же сильно он зависим от секса с Сонгом. Его интимная связь с Чжоу Хейи была прекрасна, что уж скрывать, ему очень нравилась близость с этим милым, приятным во всех отношениях мальчиком, но… ему так не хватало напора Сонга, его требовательных, жгучих поцелуев, властных объятий.
Сонг и никто иной являлся тем единственным, кто досконально знал тайные желания его тела и был способен подарить ему умопомрачительное наслаждение.
Постоянный тесный контакт с предметом своего вожделения создавал определённые проблемы для Хэ Гу. Мужское естество – самая честная и откровенная часть его организма, которая никогда не лжёт… Порой Хэ и сам не знал, как же ему удавалось скрывать своё возбуждение.
Он продолжал сдерживать себя по ряду причин, одна из которых заключалась в том, что Сонг до сих пор не восстановился от травм. Конечно, его состояние уже не считалось критическим, но приливы слабости и лёгкая лихорадка говорили сами за себя.
Что же касается переживаний о неверности его звёздного партнёра в будущем… Как только Хэ Гу принял твёрдое решение остаться с Сонгом, все опасения на этот счёт перестали ему досаждать.
Чувствуя замешательство Хэ Гу, Сонг мягко поцеловал его висок:
- Я хотел бы попросить тебя кое о чём… Пообещай выполнить мою просьбу.
- Чего же ты хочешь? – спросил Хэ.
- Я хочу знать, что у тебя на сердце. Всё то, что ты от меня ожидаешь, всё, что злит тебя, вызывает недовольство, и, наоборот, то, что радует тебя, всё, что ты хочешь и не хочешь… пожалуйста, не держи в себе. Ты должен говорить об этом со мной.
Сонг поднял на Хэ Гу глубокий взгляд:
- Ты и сам помнишь, сколько непонимания было между нами… часто потому, что ты всё держишь в себе. Я не умею читать мысли, хоть и стараюсь… если ты мне сам не расскажешь о том, что происходит с тобой, как я узнаю об этом? Если я делаю что-то неправильно, раздражаю тебя чем-то… просто скажи мне об этом, я приложу все усилия и постараюсь измениться. Лучше ругайся или ударь меня, но не накапливай тяжесть в душе и, умоляю тебя, не молчи. Твоё молчание пугает меня, как ничто другое… я реально порой боюсь тебя.
Хэ Гу и сам прекрасно знал о своей проблеме. Ему с детства нелегко давалось общение… Проще было стерпеть унижение, чем пожаловаться, узнать самому, чем спросить. Привык к тому, что с любым кризисом или конфликтом нужно всегда разбираться самостоятельно, не поднимая шума, тихо и спокойно. Сколько всевозможных обид было похоронено глубоко в его сердце? И там они никуда не девались и не решались, а просто накапливались слой за слоем… Новые проблемы давили на старые и, наконец, достигнув самого дна, отталкивались от него, с болью вырываясь наружу.
- Да, ты прав, – кивнул Хэ Гу. – Нам следует чаще общаться.
Услышав ответ, Сонг Гу Хан вздохнул с облегчением.
- Тогда… не поможешь ли ты мне принять ванну? – не сдерживаясь, он нежно целовал щёки Хэ Гу. – Видишь, как я открыт и честен в своих мыслях? Вот как думаю, так и говорю – ничего от тебя не скрываю.
- Нет у тебя ни стыда ни совести, – холодно ответил Хэ Гу. – Совсем обнаглел.
- Даже и не знаю, что творится… – словно кот, выпрашивающий тунца, Сонг ласкался, очаровательно улыбаясь. – Рядом с тобой и стыд куда-то пропадает, и совесть вместе с ним.
Заметки переводчика:
психологическом возрасте вашего сына?*[1] – Психологический возраст, это способность осознания внутреннего «я» в окружающем мир, он определяется субъективными ощущениями человека своего возраста, его действиями и поведением. Психологический возраст может не совпадать с хронологическим. По паспорту мы взрослые, а внутри живет беспомощный ребенок или взбалмошный подросток.
кормил рыб*[2] – автор не даёт никаких пояснений. Полагаю, на вилле Сонга был либо пруд, либо аквариум с рыбами.
Конец главы 73
Перевод: Eva
Дорогие читатели, комментируйте и голосуйте))