The Years of Intoxication – Chapter 50 (Глава 50 Был бы ты женщиной, я бы уже давно на тебе женился)

Years of Intoxication – Chapter 50

Глава 50 Был бы ты женщиной, я бы уже давно на тебе женился

Перевод: Ewaryna

Редактор: ellybasina

Хэ Гу подсчитал, что с момента его похищения уже прошла целая неделя… то есть, если он не свяжется в ближайшее же время с матерью, то смотритель виллы в Париже обязательно сообщит ей о его исчезновении.

Меньше всего Хэ Гу хотелось подвергать Сун Цин, у которой все силы уходили сейчас на борьбу с её болезнью, лишним переживаниям и стрессу.

Войдя в кабинет Сонга, Хэ Гу сообщил о том, что ему нужен телефон.

Грациозно закинув ногу на ногу, Сонг, сидя на оттоманке напротив огромного окна, быстро делал записи на партитурном листе. Услышав требование Хэ Гу, он тонко улыбнулся:

• Без проблем, – спокойно произнёс он, достав из кармана телефон и помахивая им. – Разумеется, ты можешь звонить… если поцелуешь меня.
• Я говорю с тобой совершенно серьёзно, – сухо ответил Хэ Гу. – Давай быстро телефон, если не хочешь, чтобы моя мать подняла на ноги Интерпол.
• И я совершенно серьёзно с тобой говорю, – Сонг не мигая смотрел на него. – Поцелуй меня и получишь телефон.
• Что за глупость… – пробормотал Хэ Гу. Не выражая никаких эмоций, он, наклонившись к прекрасному лицу звезды, равнодушно дотронулся губами до его лба. Затем, протянув руку, хотел быстро вытащить телефон из гибких пальцев.

Однако Сонг, конечно же, не позволил ему так просто достичь желаемого. Одной рукой, притянув Хэ Гу к себе за талию, другой, обхватив его затылок, он жадно соединил их губы.

Всасывая мягкие губы Хэ Гу, вновь ощущая их сладкий вкус, Сонг Чу Хан терял голову. Невозможно было описать, насколько же сильно он соскучился по этому вкусу и запаху, по теплу и ласке своего возлюбленного.

Не ожидая столь стремительной атаки, Хэ Гу на мгновение растерялся, но довольно быстро справился со своим смятением. Недовольно нахмурившись, он постарался оттолкнуть Сонга, однако, потерпев неудачу, ему ничего более не оставалось, как в знак протеста укусить своевольные губы.

От резкой боли Сонг мгновенно пришёл в себя.

Разжав объятия, он, недоумённо глядя на Хэ Гу, схватился за нижнюю губу:

• Хэ Гу… ты, – прошептал он, вытирая с уголка рта, проступившую кровь, – … укусил меня?

Спокойно достав салфетку, из стоявшей на столе салфетницы, Хэ Гу протянул её ‘пострадавшему’. Прищурившись, Сонг Чу Хан молча смотрел на Хэ Гу. Недолго думая, Хэ Гу без слов засунул салфетку в руку Сонга, забрал у него телефон и, не обращая более никакого внимания на насупившуюся звезду, набрал по памяти номер матери.

Слушая сигнал вызова, Хэ Гу стоял около окна, глядя на бескрайнее море.

• Хэ Гу! – раздался за его спиной возмущённый голос Сонга. – Почему ты меня укусил?!

В этот момент звонок соединился:

• Мам, ну наконец-то ты ответила… Привет, как ты? – обратился он к матери тёплым, любящим голосом, слыша который у Сонг Чу Хана сжалось сердце.

Хэ Гу фактически не пришлось врать. Он просто объяснил Сун Цин, что он сейчас не в Париже, потому что поехал со своим знакомым отдохнуть на Средиземное море, что с ним всё нормально, и что ей не стоит волноваться. Судя по голосу, мать была очень занята, чему, собственно, не приходилось удивляться – перед тем как лечь в больницу, ей нужно было успеть закончить непомерное количество дел. Поэтому долго они не говорили и, быстро обменявшись информацией, закончили разговор.

Как только Хэ Гу развернулся, он тут же столкнулся с возмущённым взглядом Сонга, который стоял позади него, ожидая, когда же Хэ Гу обратит на него внимание. Однако в планы Хэ Гу не входило стоять тут с Сонгом, разговоры разговаривать. Мягко бросив ему в руки телефон, он, даже не взглянув на хлопающего глазами Сонг Чу Хана, прошёл мимо него.

Разумеется, далеко он не ушёл. Схватив его за руку, чуть выше локтя, Сонг резко развернул его к себе лицом:

• Какого чёрта, Хэ Гу?! Я что? Не могу тебя даже просто поцеловать? Этот ублюдок водитель спал с тобой, а мне не разрешено тебя даже поцеловать?!
• Мы с тобой расстались, – последовал равнодушный ответ, – поэтому интимное поведение абсолютно не уместно.
• Чёрта с два мы расстались! Мы уже всё это в деталях сто раз обсуждали. Или ты хочешь, чтобы я тебе опять всё как следует объяснил? Мы – не расстались! Понял? Не расстались!

Сонг был настолько взбешён, что, казалось, вот-вот вспыхнет, как факел:

• Неужели так необходимо было меня кусать? Какая дикость! Как ты вообще мог повредить мои губы? Я же ими пою!
• Через два дня даже следа не останется, так что перестань ныть, – убрав со своего плеча руку Сонга, Хэ Гу вышел из комнаты. Однако Сонг Чу Хан продолжал идти за ним следом, зеленея от злости:
• Хэ Гу, мне следовало задушить тебя в прошлый раз! – сцепив зубы, бормотал он. – Почему я тебя не задушил?!
• Убийство противозаконно, – спокойно ответил Хэ Гу, но на самом деле он был далёк от спокойствия… Ему тяжело было видеть страдания Сонга, но, увы, он уже никак и ничем не мог ему помочь.

Раньше его постоянно посещали всевозможные идеи, связанные с тем, как же сделать жизнь Сонга более удобной и приятной? Так, как никто другой более не сможет…

И несмотря на всю свою загруженность, он с энтузиазмом брался за воплощение данных идей. У Сонг Чу Хана головные боли? Значит, срочно идём на курсы и учимся делать массаж. Сонг любит такие-то блюда? Без проблем – проводим ночные часы, изучая различные рецепты…

Вероятно, у каждого своя способность отдавать свою любовь. Некоторые любят спокойно… Бережно относясь к своему чувству и распределяя его экономно и планомерно на протяжении всей своей жизни. А такие, как Хэ Гу, влюбившись, открывают шлюзы на всю мощь, кидаются в омут и отдают всего себя без остатка, ничего не удерживая про запас… Горят и сгорают до тла. Так что через семь лет, безудержно разбазарив свои силы и энергию, они полностью исчерпывают свою способность поддерживать живой огонь любви.

Что ж, теперь начался новый период в жизни Хэ Гу, отличительной чертой которого являлось полное отсутствие желания делать что-либо для Сонг Чу Хана.

Так уж случилось… сердца людей легко загораются и так же легко замерзают.

Сонг окинул его яростным взглядом… казалось, он действительно собирается наброситься на него и задушить к чертям собачьим. Но ничего подобного он не сделал, просто продолжал крепко держать Хэ Гу за руку, не позволяя ему уйти.

Хэ Гу, печально покачал головой:

• Послушай, – вздохнул он, – какой в этом всём смысл? Я не могу более относиться к тебе так же, как я относился к тебе раньше. И тебе не имеет смысла искать прежнего меня во мне теперешнем. И те ‘преимущества’, которыми я обладал и из-за которых ты был во мне заинтересован – они безвозвратно утеряны. Так что я правда не понимаю, чего ты хочешь от меня?
• “Какой в этом смысл”? “Чего ты от меня хочешь”? – возмущённо глядя на Хэ Гу, повторил Сонг его слова. – Ты, что ли, на самом деле думаешь, что мне от тебя нужны только эти, так называемые ‘преимущества’?
• А что? Это разве не так? Ну, вероятно, я тебя не так понял… – Хэ Гу тихо улыбнулся. – Ты говорил, что не можешь без меня, потому что никто не был искренне добр и послушен по отношению к тебе, никто не жертвовал ради тебя своим собственным покоем… Но сейчас ничего из этого я тоже не смогу предложить тебе. Того, что было раньше, больше не будет. Удерживать меня насильно не имеет смысла… Что ты собираешься делать по этому поводу? Что ты хочешь?
• Я хочу тебя, Хэ Гу. Мне нужен только ты, – твёрдо произнёс Сонг. – Вокруг хватает тех, кто достаточно добр и послушен, но никто из них не является тобой. А я хочу только тебя. Плохого, хорошего – любого! Ты мне нужен.

Сонг Чу Хан мягко улыбнулся:

• Ты сказал, что не будешь более добр ко мне? Хорошо, я не против. Просто на этот раз – я буду добр к тебе.

Сказать, что Хэ Гу никак не затронули слова Сонг Чу Хана, будет неправдой. Он был буквально пронзён простотой и решительностью слов Сонга, выражением его лица, его магическим голосом, блеском его глаз… На какое-то мгновение Хэ Гу застыл, ощутив сильное смятение. Затем, тихо произнёс:

• Тебе следует думать более рационально, твои поступки не имеют абсолютно никакого смысла.
• Плевать я хотел на рациональность и здравый смысл, – тихо ответил Сонг, нежно обнимая Хэ Гу. – Ты не хочешь тех отношений, которые были раньше… Я согласен. Ты не считаешь нужным хорошо ко мне относиться? Неважно… Мне достаточно и того, что ты рядом со мной. Когда ты рядом, я, по крайней мере, не впадаю в панику или в депрессию. Когда ты со мной – моя душа спокойна.

Что на это мог ответить Хэ Гу? Ничего. Он просто беспомощно вздохнул.

В этот же вечер Сонг Чу Хан продолжил свои трюки… С таинственным лицом он подошёл к Хэ Гу, взял его за руку и, ни слова не говоря, отвёл в столовую и усадил за стол:

• Сиди здесь, и не вздумай куда-нибудь уйти, – загадочно сказал он, после чего удалился на кухню.

Хэ Гу нахмурился… “Хм, интересно, что на этот раз взбрело ему в голову?”

Вскоре Сонг вернулся с большим подносом в руках, который он торжественно поставил перед Хэ Гу. На подносе было представлено несколько блюд: сотейник с тушёным мясом, пиала супа подозрительного цвета, слегка подгоревший омлет, тарелка с плодами жаренной, судя по виду – полусырой окры*[1] и чаша варёного риса. Ну, рис вроде бы выглядел вполне съедобно…

Выдвинув стул, Сонг Чу Хан сел напротив. Облокотившись на стол, он махнул своим точёным подбородком в сторону блюд:

• Попробуй.

Указав на подозрительные яства, ожидавшие его вердикта, Хэ Гу спросил:

• Ты приготовил это сам?

Сонг гордо кивнул:

• Сегодня знаменательный день. Впервые в жизни я приготовил ужин. И лично мне кажется, что выглядит это вполне прилично, – он торжественно представил одно блюдо за другим. – Значит, смотри… Тут у нас куриный суп с репой, омлет, жареная окра, рис с куриным маслом.
• И… у кого ты этому научился?
• Хари, – односложно ответил Сонг, не вдаваясь в дальнейшие объяснения.

Хэ Гу вздохнул с некоторым облегчением. Хари был тем самым индийским батлером, с которым он имел счастье познакомился в первый день его пребывания на райском острове.

Готовил, кстати сказать, Хари исключительно хорошо, а блюда китайской кухни в его исполнении соперничали с лучшими ресторанами Пекина.

Взяв ложку, Хэ Гу попробовал куриный суп. Он был горячий и, в целом… очень даже ничего…

Глаза Чу Хана вспыхнули надеждой:

• Ну, как тебе? Хорошо получилось?
• А ты сам свои блюда не пробовал?
• Пробовал…
• И что ты думаешь?
• Я думаю, что вкус… хороший. Но ведь у каждого отношения к вкусовым качествам довольно индивидуальны.
• Ну, если ты со своим разборчивым вкусом думаешь, что суп хорош, значит мне добавить нечего, – выкрутился Хэ Гу, отправив в рот кусочек окры. Окра и на самом деле оказалась отвратительной. Проглотить это было невозможно. Быстро взяв салфетку, Хэ Гу выплюнул не поддающийся пережёвыванию плод.

Радостное лицо Сонга мгновенно изменилось:

• Что случилось? Не вкусно?
• Окра сырая.
• Понятно… Я пойду ещё раз пожарю.
• Забудь, – остановил его Хэ Гу. – Я всё равно фактически не ем на ночь, – успокоил он Сонга, попробовав подгоревший омлет.

Уткнувшись подбородком себе в ладонь, Чу Хан молча смотрел на Хэ Гу глубоким взглядом. Его прекрасные глаза… бездонные и яркие, как бриллианты высочайшей чистоты, сосредоточившись на Хэ Гу, казалось, излучали яркое сияние.

Пытаясь не обращать внимания на Сонг Чу Хана, Хэ Гу съел ещё немного омлета, однако, в конце концов, он просто не смог выдерживать на себе столь волнующего взгляда:

• А ты сам не ешь?
• Я приготовил только для тебя, – спокойно ответил Сонг.
• Почему?
• Готовить довольно утомительно… Так что пока я занимался ужином, у меня пропал аппетит.

Хэ Гу кивнул, продолжая размеренно жевать свою трапезу.

• Смотри, сколько супа осталось, – негромко заметил Сонг. – Съешь ещё. И мясо ешь. Тебе надо набрать вес.
• А я не хочу набирать вес. Мне нравится быть худым. Помнится, ты как-то сказал, что быть толстым – это уродство.
• Просто надеюсь, что, если ты станешь толстым, на тебя перестанут вешаться все подряд, и никто не будет тебя соблазнять, – сдавленно вздохнул Сонг.

Разговор рисковал зайти в опасное русло, потому Хэ Гу намеренно проигнорировал эту ремарку.

• Ты с ним… – начал Сонг, затем, некоторое время поколебавшись, закончил фразу, – кто был снизу?

Ничего не отвечая, Хэ Гу спокойно смотрел на встревоженного Сонга. Тот в свою очередь, казалось, готов был дырки прожечь на невозмутимом лице Хэ Гу своим жгучим взглядом. Несколько ночей Сонг глаз не сомкнул, думая об этом, но спросить прямо не решался. Боялся услышать в ответ то, чего бы ему очень не хотелось услышать. От нервного напряжения сдавило грудь… Видя, что Хэ Гу, похоже, вообще не собирается говорить на эту тему, Сонг Чу Хан прямо посмотрел на него:

• Ответь мне.
• А что? Разве есть какая-то разница? – отпив пару глотков супа, Хэ Гу, закончив ужин, положил палочки на стол.
• Да, есть, – Сонг обескураженно вскинул брови. – Быть сверху – это одно. Быть снизу – это совсем другое! Это совершенно разные вещи.

Можно было подумать, что Сонг шутит, но он говорил серьёзно. Даже слишком серьёзно. Его руки с такой смертельной хваткой вцепились в подлокотники стула, что от локтя до пальцев, по всему предплечью проступили выразительные вены.

• А в чём разница? Неужели это настолько принципиально?
• Если ты трахал его… Я к этому отнесусь так, как будто бы ты снял на ночь проститутку. Я смогу это забыть. Но если он посмел… – глаза Сонга покраснели, нижняя губа непроизвольно дрогнула, – ему конец. С землёй гада сровняю.

Хэ Гу грациозно скрестил на груди руки:

• Ты относишься ко мне, как к женщине? – спокойно спросил он.

Сонг серьёзно посмотрел на него:

• Хэ Гу, был бы ты женщиной, я бы уже давно на тебе женился.

Не выдержав, Хэ Гу громко рассмеялся, хотя смех, конечно, получился несколько саркастический. Он вдруг вспомнил ‘будущую жену’ Сонга, которая нагло заявилась к нему домой с дружеским визитом.

Сонг Чу Хан, вероятно, тоже вспомнил свою ненаглядную невесту, потому поспешил поскорее вернуть разговор в прежнее русло:

• Отвечай на вопрос, – произнёс он, поджав губы.

Хэ Гу невозмутимо пожал плечами:

• Я спал с ним. Я был сверху. И это было прекрасно. Он гораздо внимательней тебя, нежнее и приятней… Он умеет дарить огромное удовольствие.
• Заткнись! – Сонг Чу Хан уже не знал стоит ли ему радоваться или печалиться полученной информации. – Можно подумать, как будто со мной тебе было плохо в постели. Никто не знает твоего тела лучше, чем я. За все эти годы, я выучил каждую твою точку. Я знаю твоё тело так, как его не узнает никто и никогда!
• Да, твои слова определённо не лишены смысла. Однако, согласись, всем нам присуще желание чего-то нового и свежего, – Хэ Гу легко улыбнулся. – Нет ничего удивительного в том, что ты постоянно менял партнёров, и… я целиком и полностью понимаю твои слова о том, что за все эти годы тебя уже тошнит от меня. Чему ж тут удивляться? За семь лет, кого угодно мутить начнёт. Людям свойственно пресыщаться длительными отношениями.

Сонг изменился в лице:

• Зачем ты вспоминаешь всякую ерунду?! Ты же прекрасно понимаешь, что я это сказал в порыве злости и ревности! На самом деле я никогда не уставал от тебя. Совсем наоборот – мне всегда было хорошо с тобой.
• Правда? О, это нечто новое, – Хэ Гу повернулся, направив прямой взгляд на Сонга. – Но раз уж ты сам начал эту интересную тему, то почему бы и не поговорить? Я совсем не против… Как то ты сказал, что с трудом выносишь меня… что мои постельные навыки недостаточно хороши для тебя, – Хэ Гу невесело улыбнулся, – что у тебя есть любовники значительно красивее и моложе меня и гораздо более успешные… Так вот мне непонятно, зачем же ты до сих пор на меня свое драгоценное время тратишь?
• Ты издеваешься? Я… я не собираюсь разговаривать с тобой на такие дурацкие темы, – Сонг Чу Хан поднялся из-за стола. – Тебе… тебе ещё нужно съесть куриного супа.
• Нет, я не бу…

Чу Хан быстро удалился на кухню.

-…ду, – договорил Хэ Гу в пустоту.

Через минуту Сонг вернулся с двумя пиалами супа цвета детской неожиданности. Одну – подвинул к Хэ Гу, другую – поставил перед собой.

Отпив пару глотков, он вдруг хмуро произнёс:

• Вообще не понимаю, что ты в нем нашёл… Ни рожи, ни кожи. Да у него на лице все признаки почечной недостаточности* [2]. И как он только наглости набрался: с такой отвратительной внешностью соблазнять тебя?
• Не говори ерунды, – сухо возразил Хэ Гу. – Ты и сам прекрасно видел, что он исключительно красив и привлекателен. Он молод, у него потрясающее тело и, поверь мне на слово, с почечной функцией у парня полный порядок.

Поставив пиалу на стол, Сонг впился в Хэ Гу холодным взглядом:

• Хэ Гу… Слушай меня внимательно. Я тебя серьёзно предупреждаю. Если ты посмеешь ещё раз встретиться с этим ублюдком или сохранишь с ним какой бы то ни было контакт… Тебе лично за это ничего не будет. У тебя и волос с головы не упадёт, но… Его я уничтожу. Поверь мне – ему конец!

Хэ Гу, с силой опустив руки на стол, резко поднялся:

• Ты беспринципный монстр! В тебе, что? Не осталось ни капли морали?! – не выдержав, Хэ повысил голос.
• Представь себе – не осталось! По отношению к нему – у меня нет никакой морали! Ты спал с ним… Ты спал с ним неоднократно… потому что ты этого желал. Ты хотел его! Ты дарил ему свою нежность и чувства – только об этом я могу думать и больше ни о чём! Для меня этого достаточно, чтобы помнить до конца дней своих! Потому что в сердце твоём могу быть только я! Только я и никто иной! А не хочешь меня? Что ж, ладно! Но и других там тоже не будет! Я их всех истреблю!

Хэ Гу был в ярости. На этот раз Сонг действительно вывел его из себя. Но, с другой стороны, Хэ прекрасно понимал, что злится на этого идиота не имеет смысла и ругательства, крики и скандалы ничего тут не решат и никак ему лично не помогут. Ах, как бы было замечательно, если трёхэтажным матом можно было нейтрализовать все свои проблемы…

Сделав глубокий вздох, Хэ Гу медленно выдохнул:

• Запомни Сонг. Если ты посмеешь причинить ему вред, я никогда не прощу тебя. Ни-ког-да.

Всё-таки он сильно недооценил Сонг Чу Хана… Степень его неистовства просто ужасала! Хэ Гу не мог простить себе того, что втянул в эту отвратительную ситуацию невинного, чистого человека.

Позволив себе интимную связь с Чжоу Хейи, он поставил его под реальную угрозу. И благополучие, и здоровье и даже жизнь парня были в опасности.

Очнувшись на острове, Хэ Гу чётко понял, что ему действительно ни в коем случае не следует рисковать жизнью милого, доброго и во всех смыслах этого слова прекрасного мальчика.

Ему уже слишком хорошо была знакома безумная сторона Сонга, который не боялся ни бога, ни чёрта, и которому закон был не писан. Хэ Гу ни на минуту не сомневался в том, что Сонг, не задумываясь воплотит в жизнь все свои угрозы. И если в прошлый раз Сонг Чу Хан просто избил Чжоу Хейи так, что тот подняться не мог, то, разумеется, в следующую их встречу, парень уже так легко не отделается…

Хэ Гу ни в коем случае не мог допустить того, чтобы за его грехи расплачивался невинный человек. Он знал, что, если по его вине хоть что-нибудь случиться с Хейи, он себе этого до конца дней своих не простит.

• А чего это ты так разволновался? Какие проблемы? Просто не встречайся с ним, и всё будет нормально. Если ты с ним прекратишь все контакты, то и я к нему буду относиться хорошо: так, как будто он уже сдох, – Сонг обхватил подбородок Хэ Гу. – Так что всё по-честному, малыш. Ты выполнишь свою часть сделки, я выполню свою. Всё ясно?

Хэ Гу смахнул от своего лица руку Сонга:

• Яснее не бывает.
• Суп ещё будешь?

Хэ Гу развернулся и, ни слова не говоря, покинул кухню.

Сжав кулаки, Сонг тут же прошёл следом за своим непокорным возлюбленным в его комнату.

• Тебе лучше уйти, – холодно велел ему Хэ Гу. – Какое-то время я хочу побыть один.

Печально глядя на Хэ Гу, Сонг глухо ответил:

• Нет, я никуда не уйду.

Равнодушно пожав плечами, Хэ Гу нырнул под одеяло и, укрывшись с головой, попытался отгородиться от присутствия Сонг Чу Хана настолько, насколько это было вообще возможно.

Какое-то время Сонг молча стоял возле спрятавшегося от него Хэ Гу, затем, тихо сел рядом.

Как только Хэ Гу почувствовал присутствие Сонга на своей кровати, он, решительно откинув одеяло, поднялся и хотел как можно скорее уйти. Однако Сонг, порывисто прижав его к себе, вернул на кровать.

Хэ Гу был взбешён:

• Сонг Чу Хан! – не сдерживая гнева зарычал он. – Чёрт бы тебя побрал, ублюдок! Отпусти меня!

Но Сонг не слышал обидных слов. Крепко обнимая Хэ Гу, он тихонько укачивал его и успокаивал, как ребенка.

Хэ Гу трясло от ярости. Вся его злоба и негодование, накопившиеся за это время, наконец-то выплеснулись наружу.

Его похитили, посадили под домашний арест, его грязно шантажируют, ему угрожают… Сонг сделал всё, абсолютно всё от себя зависящее, чтобы навредить ему, унизить, ущемить его достоинство! И этот человек настойчиво продолжает твердить о том, что всегда будет добр по отношению к нему, что он ни на минуту не хочет с ним разлучаться, и что они вместе на веки вечные?!

Да это просто тошнотворный фарс! Ведь Сонг Чу Хан даже не догадывается о том, из каких букв состоит слово “уважение”!

Хэ Гу спрашивал себя бесчисленное количество раз, почему, почему, почему он полюбил такого ужасного человека?! Как же это его угораздило так влипнуть?! Но ответа на этот интересный вопрос он, увы, до сих пор так и не получил.

• Отвали от меня! Немедленно отпусти! – требовал Хэ Гу.
• Нет, не отпущу, – Сонг только крепче сжимал его, прильнув лицом к горячей спине вырывающегося из его объятий парня. – Ни за что не отпущу…
• Ты просто ублюдок!
• Хочешь ругать меня? Ругай. Я не против… – уткнувшись в спину Хэ Гу, Сонг устало закрыл глаза. – Мне легче, когда ты злишься и проклинаешь меня. Это гораздо лучше, чем твоё молчание.

Глубоко вздохнув, словно ему не хватало воздуха, он тихо продолжил:

• День проходит за днём, но ты не видишь меня… не замечаешь, как будто меня и вовсе нет. Хэ Гу, за всё это время, ты ни разу мне не улыбнулся… Ни разу… даже намёка на улыбку, – чем больше он говорил, тем тяжелее становилось ему на душе. Грудь сдавило невидимыми тисками. Его прекрасный голос дрожал:
• Хэ Гу, успокой меня, скажи, что ты вновь сможешь улыбаться и смеяться… и что ты сможешь… простить меня…

О, боги, это было невыносимо!

• Я прощаю тебя! На самом деле – уже простил… и не буду тебя ни в чём обвинять – просто отпусти меня… Дай мне уйти.
• Это единственное, чего я не могу сделать! Хэ Гу, ты ведь знаешь меня. Ты же понимаешь, что ты не сможешь меня избегать и от меня прятаться. Рано или поздно ты вернёшься ко мне, и мы начнём всё сначала. Это неизбежно. Я всегда буду хорошо к тебе относиться и заботиться о тебе. Я компенсирую тебе все твои потери за последние семь лет. Ты будешь моим единственным. Спутником на всю жизнь… – Сонг Чу Хан ещё крепче обнял Хэ Гу, словно это могло помочь приблизить и согреть охладевшее сердце его бывшего любовника, – Хэ Гу… вернись ко мне. Поверь в меня.

Хэ Гу застыл. Он не знал, как бороться с Сонгом, силы покинули его.

• Я хочу спать… уйди, – прошептал он.
• Нет… – Сонг не ослаблял захват.

Хэ Гу ещё пару раз попытался вырваться, но, как говорится, дохлый номер – совладать с мощью Сонга даже на пике своей физической формы ему было нелегко, а сейчас об этом не могло идти и речи.

Поэтому он, мудро решив не тратить понапрасну свои силы, прекратил бесполезные попытки.

• Я думаю о тебе каждый день, Хэ Гу… каждый день. С утра и до ночи… и всю ночь напролёт, а если засыпаю, то и во сне думаю о тебе, – мягко шептал Сонг ему на ухо.

Жаркие объятия Сонга, выражение его прекрасного лица, его дыхание и завораживающий голос… Сопротивляться столь необузданной нежности было крайне непросто. Однако Хэ Гу знал, что как бы трудно сейчас ему ни приходилось, но очнувшись однажды от опьяняющего семилетнего дурмана, он уже никогда не позволит себе потерять из-за Сонг Чу Хана свою несчастную голову.

Прожив на острове полмесяца, Хэ Гу стал замечать, что с каждым днём телефон Сонга трезвонил всё чаще. Президент Сонг Хе то взывая к совести сына, то открыто угрожая ему, требовал возвращения Сонг Чу Хана в Китай.

То есть Хэ Гу с самого начала всё правильно рассчитал. Он был обычным человеком, а вот Сонг-то им не был. Он являлся публичной личностью колоссального масштаба. Сонг себе не принадлежал. И тот факт, что ему удалось полмесяца просидеть на острове, был совершенно нетипичным, из ряда вон выходящим случаем. Конечно же, вечно так продолжаться не могло.

В один прекрасный день Сонг вошёл в комнату Хэ Гу, остановив на нём свой хмурый взгляд:

• Мы возвращаемся в Пекин, – наконец неохотно произнёс он.
• Окей.
• После того, как вернёмся, даже и не думай куда-нибудь убегать от меня. Бесполезно. Все твои ID у меня*[3].
• Ты… – у Хэ Гу не было сил даже разозлиться. Открытое сопротивление Сонгу, как известно, не принесло бы никаких положительных результатов. И на всю эту борьбу у него уже не хватало ни физических, ни душевных сил. Можно бы было попробовать попросить помощи у посторонних, но… Во-первых, это не соответствовало характеру Хэ Гу, а во-вторых, кто? Кто? Кто, скажите на милость, отважится помочь ему? В случае, если он решит вести дела по-крупному, ему придётся обнародовать всё, что между ним с Сонг Чу Ханом было… А выворачивать на изнанку грязное бельё Хэ Гу не собирался.
• Если ты захочешь куда-то пойти или поехать, я буду тебя сопровождать. Если захочешь сидеть дома – я с удовольствием составлю тебе компанию. Отныне я всегда буду рядом с тобой, а ты будешь рядом со мной. Можешь не переживать, вокруг меня больше никого не будет. Никаких скандалов, никаких сплетен, я не собираюсь жениться, ты можешь в этом не сомневаться. Ты мне веришь?
• Мне всё равно, – равнодушно ответил Хэ Гу. – Абсолютно безразлично. Сейчас я хочу только одного – свою личную свободу. Свободу от тебя.

Сонг решил не возобновлять наболевшую тему:

• Вертолёт заберёт нас сегодня после обеда. Пожалуйста, будь готов к этому времени, – тихо ответил он, направляясь к выходу.
• Сонг Чу Хан, – негромкий, но требовательный голос Хэ Гу остановил его на пороге.

Сонг обернулся. Глядя на решительное выражение лица Хе Гу, он почувствовал, что сердце его пугливо сжалось.

Он вдруг отчётливо понял, что панически боится услышать те словa, которые готовы были слететь с губ Хэ Гу.

Скрестив руки, Хэ Гу холодно смотрел на Сонга, однако в глазах его пробежала опасная молния:

• За семь лет наших непростых отношений я никогда не испытывал ненависти к тебе. Я всегда добровольно искал компромисс и пути к примирению. Я прощал тебе всё. Все издевательства и сцены, которые ты устраивал из-за Фэн Чжэнга. Даже после избиения и насилия – не возникло ненависти. Когда на меня надели наручники и посадили в камеру, когда моя карьера была навсегда разрушена, а моя личная информация раскрыта на обозрение каждого… Когда у меня не было никакой защиты перед толпами твоих фанатов, караулящих меня, чтобы уничтожить ради тебя в прямом смысле этого слова… В сердце моем не было ненависти. Ты уговорил меня начать всё сначала, но при этом секретно за моей спиной встречался с женщиной, обещал ей жениться, и даже позволил ей прийти ко мне в дом, чтобы унижать меня… Даже тогда у меня не было ненависти к тебе. Но сейчас… – Хэ Гу был вынужден взять небольшую паузу, потому что в его лёгких, не осталось ни капли кислорода, а тело трясло мелкой дрожью. – Сейчас ты действительно сделал всё, абсолютно всё для того, чтобы заставить меня тебя ненавидеть.

Железный кулак Сонга с силой врезался в деревянную панель. Он впился в Хэ Гу пристальным взглядом. Выражение глубокой душевной боли застыло в его глазах:

• Ненавидишь меня? Ну и пусть… я согласен. Ненависть – сильное чувство. Почти такое же, как любовь. По крайней мере, это говорит о том, что пока ты ненавидишь меня… я всё ещё в твоём сердце.

Заметки переводчика:

полусырой окры*[1] – Абельмеш съедобный, вот настоящее название этого однолетнего травянистого растения, которое известно также как окра, бамия, дамские пальчики или гомбо. Плоды окры чем-то напоминают горох – это продолговатые стручки с семенами внутри, однако форма у них тоже необычная: от четырех до восьмиугольника. отличный выбор для полезного рациона. Овощ обладает низкой калорийностью (31 килокалория на сто грамм продукта), при этом около 20% состава окры – это масло, вкус которого примерно напоминает оливковое. Интересно, что наряду с часто встречающимися в овощах, привезенных с юга, витаминами А, В и К, овощ содержит аскорбиновую и фолиевую кислоту.

признаки почечной недостаточности* [2] – В традиционной китайский медицине считается, что почки и печень являются двумя основными органами, связанными с эректи́льной дисфу́нкцией (импоте́нцией). То есть Сонг, говоря о том, что у Чжоу Хейи почeчная недостаточность, намекает на то, что у парня слабая потенция.

Все твои ID у меня*[3] – ID означает идентификация. Различные документы, удостоверяющие личность. Можно предположить, что Сонг отобрал у Хэ Гу как минимум паспорт и водительские права.

Конец главы 50

Перевод: Ewaryna

Дорогие читатели, комментируйте и голосуйте))