Years of Intoxication – Chapter 41
Глава 41 (первая часть) Кто разрешал тебе убегать от меня так далеко?
Перевод: Ewaryna
Редактор: ellysasina
Хэ Гу смотрел на непреклонное выражение лица Сонга, понимая, что переубедить его в том, что он сам для себя уже твёрдо решил – совершенно невыполнимая задача… дохлый номер. Сонг отличался редким упрямством и всегда, абсолютно всегда получал то, что хотел.
И сейчас весь вид его говорил о том, что он отсюда никуда не уйдёт, даже и не подумает, пока Хэ Гу не пообещает ему того, чего он от него требовал. Иначе этот затянувшийся разговор не закончится никогда… ни сегодня, ни когда бы то ни было ещё. То есть в данный момент Хэ Гу при всём своём желании не смог бы переубедить Сонга в его решении.
От осознания безысходности своего положения на Хэ Гу накатила жуткая усталость. Вся эта нелепая ситуация буквально высасывала из него жизненные силы… Но внезапно, когда, казалось бы, он полностью зашёл в тупик, до него вдруг дошёл один очень важный и довольно-таки простой момент: “А что это, собственно, я тут так весь из себя расстроился??”
То, чего он так хотел, ему наконец-то принесли и положили в карман… Так зачем же ему от этого отказываться, отнекиваться и так настойчиво отпихивать от себя? А не идиот ли он? Почему бы ему и не принять столь заманчивое предложение? Ведь всё равно Сонг Чу Хан не успокоится, пока не получит своего… Получается, что всё, что он (Хэ Гу) может сделать сейчас, так это просто согласиться с Сонгом… И проблема сразу же решится сама собой.
Это же так очевидно!
Ему нужно принять предложение Сонг Чу Хана, так сказать, дать ему ‘второй’ шанс, а потом, не мудрствуя лукаво, сидеть себе и наблюдать, на сколько же хватит энтузиазма Сонга.
Хэ Гу был уверен, что ‘мистер Верность’ не продержится и трёх месяцев.
Сонг Чу Хану при рождении было дано так много… всё, о чём только можно было мечтать, но таким простым качеством, как верность, он был обделён полностью.
Научиться верности и преданности, не имея её изначально в базе своего характера, сам он не мог, а семья и близкие, в силу разных на то причин, как видно, тоже не умудрились привить ему этого качества… Так он и вырос, не имея душевной привязанности ни к кому и ни к чему, кроме его ‘единственной суженой’ – его музыки.
Находиться в окружении всевозможных искушений было для него нормой. Соблазны ежедневно предлагались ему в огромном количестве, и, начиная с юности, он, не задумываясь, погружался в них с головой…
Так что Сонг Чу Хан просто бы рассмеялся в лицо любому, кто вдруг бы взял на себя ответственность объяснять ему концепцию верности. То есть понятно, что все эти его клятвы ‘не притрагиваться ни к кому и пальцем’, скорее всего, были для него просто незначительным временным ограничением… и не более того.
Все эти трогательные намерения Сонга серьёзно встречаться и быть вместе… являлись ничем иным, как просто приятной, свежей романтической идеей. Прекрасной в теории, но, увы, не имеющей никаких шансов прижиться в сердце Сонга. Потому что в реальности, как только он убедится в том, что получил то, чего хотел, и Хэ Гу уже снова с ним – всё сразу же вернётся на круги своя… Сонг не сможет отказаться от своих собственнических желаний, и в конечном итоге они поглотят его.
Потому совершенно естественно то, что их прекрасные, ‘верные’ отношения будут разрушены сами собой окончательно и бесповоротно, толком даже не успев начаться. Это же ясно как божий день… Поэтому сейчас особо уж рыпаться, протестовать и топать ногами Хэ Гу попросту не имело никакого смысла.
Протянув руку, Хэ Гу аккуратно обхватил точёный подборок с надеждой смотрящего на него Сонг Чу Хана:
- Хорошо, я согласен, – кивнул он, мягко погладив его по щеке.
Ещё секунду назад расстроенное, напряжённое лицо Сонга озарилось счастливой улыбкой. Он знал (в душе своей он всегда знал!), что Хе Гу не откажется от него. Сонг верил, что на самом деле Хэ Гу не хочет бросать его, что он не сможет так поступить, что… Да это было просто невозможно! Он ведь всегда был таким уравновешенным и спокойным… и вдруг поднимать столь мощную волну противостояния?! О нет, спасибо большое – наблюдать за этим внезапным упрямством Хэ Гу и уж тем более испытывать его на себе было куда как невесело.
Хотя, надо сказать… Сонг был просто ошеломлён. Неожиданно для себя самого он был сражён наповал столь необычным проявлением этих новых, неизвестных ему ранее качеств. Что уж там скрывать – Хэ Гу был просто великолепен. Сонгу всегда нравилось наблюдать за теми чертами Хэ Гу, которые никому, кроме него, не были известны, и о существовании которых никто даже и догадываться не мог… Особенно за теми сторонами его характера, которые вдруг пробуждались в Хэ Гу, когда они занимались любовью…
Сонг не мог допустить даже и мысли о том, чтобы кто-то ещё видел то, что было открыто только ему одному.
- Однако теперь… – продолжил Хэ Гу, – ты должен держать своё слово.
Он прямо посмотрел на Сонга. Взгляд его потемневших, бездонных глаз завораживал:
- И не забывай, – спокойно добавил он, – как только ты переспишь с кем-нибудь ещё, между нами будет всё кончено.
В голосе Сонга послышались гордые нотки:
- Если я что-то пообещал, значит, я пообещал. Я знаю, на что иду и что выбираю, – внезапно обхватив затылок Хэ Гу, Сонг быстро и без предупреждений соединил их губы.
Хэ Гу не ожидал этого. Непроизвольно закрыв глаза, он на какое-то мгновение отдался спонтанному удовольствию. В этой ласке не было обычной беспечности… Напротив, в поцелуе Сонга ощущалось… отчаяние.
Вообще, весь этот эпизод выяснения отношений странным образом напоминал сцену шестилетней давности… И ощущения от горечи поцелуя были тоже схожи. Только сейчас они словно поменялись местами. Шесть лет назад Хэ Гу соглашался играть по правилам Сонга, а в этот раз… Сонг Чу Хан говорил совсем по-другому… он выглядел серьёзно, и может и не навсегда, но в данный момент он принимал условия Хэ Гу.
Разумеется, никаких розовых иллюзий по поводу данных ему обещаний Хэ Гу не питал, прекрасно понимая, что верности Сонга надолго не хватит, а значит, и соглашение их весьма скоро будет разрушено… Таким образом, нарушив свою клятву (а рано или поздно это обязательно случится), у Сонга уже не будет никаких прав удерживать его возле себя. То есть всё, что Хэ Гу сейчас оставалось, так это просто мужественно доиграть до конца свою роль в этом спектакле.
Хэ Гу понимал, что их история приближалась к своему логическому завершению, и в данный момент они подходили к самой её последней, заключительной части.
Что ж, коль уж всему этому суждено было неизбежно закончиться… то почему бы и не так? О такой концовке можно было только мечтать. Как бы то ни было, но ему даже удалось услышать в свой адрес слова признания…
Признание от гениального, обожествлённого при жизни Сонг Чу Хана… О, это, знаете ли, совсем не мало.
В конечном итоге, даже после полученного согласия ‘начать всё сначала’, Сонг Чу Хан никуда не ушёл. Крепко обняв Хэ Гу, так, что тот не мог даже пошевелиться, он проспал, уткнувшись ему в шею, несколько часов и только лишь на рассвете ему удалось незаметно покинуть отель.
Хорошо, что Сун Цин была вынуждена срочно вернуться (по делам бизнеса) утренним рейсом в Шанхай, иначе она бы обязательно столкнулась нос к носу с Сонгом.
Как того и следовало ожидать, к окончанию весеннего фестиваля скандальные новости о Хэ Гу и Сонг Чу Хане мало-помалу утратили свою актуальность, и нездоровый ажиотаж вокруг всей этой истории сам по себе пошёл на спад. Постепенно ярое рвение журналистов и фанатов Сонга естественным образом рассеивалось. С каждым днём их всё меньше и меньше появлялось возле отеля, и к концу выходных они и вообще полностью испарились.
Просидев взаперти около трёх недель, Хэ Гу наконец-то решил рискнуть выйти на свет божий. Ему был необходим глоток свежего воздуха.
Надев пальто, солнцезащитные очки и спрятав в шарф половину своего красивого лица, он, набравшись духа, шагнул за пределы номера.
Столкнувшись возле лифта с постояльцами отеля, Хэ Гу весь внутренне напрягся, но люди спокойно, фактически не глядя на него, прошли мимо.
Неторопливо прогуливаясь по улице, Хэ Гу удостоверился в том, что никто не уделял его скромной персоне особого внимания, никто даже и не смотрел в его сторону и, похоже, на самом деле никому не было до него никакого дела.
Хвала небесам, все вокруг, как это ни странно, были заняты своей собственной жизнью.
Вздохнув спокойней, Хэ Гу осторожно снял тёмные очки, с удовольствием любуясь пейзажами ранней весны. Он всегда предпочитал хрупкую красоту этого времени года любому другому сезону. И столица, надо сказать, в эту пору была действительно прекрасна. Зимняя стужа, не в состоянии сопротивляться натиску пробуждающейся жизненной силы, неизбежно отступала, и её уж было совсем не жаль…
Окружающие его прохожие спокойно проходили мимо, никто не тыкал в него пальцами, никто не искал в своих телефонах его фотографий, и всем, абсолютно всем было на него наплевать! О… это ли не восхитительно?
Жизнь преспокойно продолжала идти вперёд, и внимание всех уже давно переключилось на очередные, не менее захватывающие новости. Что ж, как видно, пятнадцать минут отпущенной ему славы закончились так же неожиданно, как и начались…
Хэ Гу просто не мог не рассмеяться над всеми своими волнениями и переживаниями. А не слишком ли серьёзно он к себе относится?
Спокойно, без малейших вмешательств в его личное пространство с чьей бы то ни было стороны, Хэ Гу пообедал, потом сходил в кино, затем расслаблялся в книжном кафе – пил в своё удовольствие кофе и просматривал книги. В это же время он позвонил своему боссу, пригласил поужинать вместе, чтобы в комфортной обстановке обсудить вопрос своего увольнения.
Его зонг с готовностью согласился, и вечером они встретились в ресторане. Разговор между ними шёл ровный, конструктивный, без каких бы то ни было предубеждений… Hе вдаваясь в особые подробности, сказав всего несколько слов, Хэ Гу закончил свою почти семилетнюю работу в Нань Чуан.
Несмотря на весь свой положительный настрой и на то, что в целом психологически он был готов к этому радикальному шагу, ему всё равно было грустно. Что само по себе, в принципе, понятно. Как тут не грустить? Несколько лет его молодости и огромное количество энергии были затрачены фактически впустую… Может, конечно, и не совсем понапрасну, но без большой для него выгоды.
Зонг сказал, что, как и было обещано ранее, ему заплатят годовые бонусы в двойном размере, и кроме того, в связи с его уходом ему в течение последующих трёх месяцев будут начислять его обычную текущую зарплату…
Так что не очень понятно, то ли за его красивые глазки, то ли компания и впрямь выразила ему благодарность за годы безупречной работы, но… Как бы то ни было, руководство Нань Чуан даже после скандала такого масштаба отнеслось к Хэ Гу совсем неплохо.
Ассистент Чен Щан с готовностью согласилась помочь своему уже бывшему зонгу собрать все его вещи в офисе, затем он вручил своё заявление об уходе, после чего сдал дела пришедшему на его место человеку.
Всё. Его карьера в самом передовом в стране промышленном предприятии Нань Чуан была окончательно и бесповоротно закончена. На ней ставилась жирная точка, и все пути назад были полностью перекрыты.
Хэ Гу вдруг вспомнил то время, когда увольнялся Гу Зонг…
Ради того, чтоб как полагается распрощаться со всеми коллегами, он закатывал подряд несколько прощальных официальных ужинов, обедов, формальных и неформальных вечеринок. Его уход был достойным и красивым… А у него (у Хэ Гу) не было возможности даже просто сказать своим коллегам несколько слов, и ни о каких пати, разумеется, не могло идти и речи. У него не было ни сил, ни желания, ни мужества даже просто пройти напоследок по предприятию…
И всё это, конечно, благодаря ‘стараниям’ Сонг Чу Хана… Спасибо.
Закрыв за собой двери своего офиса, Хэ Гу навсегда покинул компанию.
Сев в машину, он решил позвонить Гу Цин Пэю, чтоб договориться с ним пойти где-нибудь выпить, расслабиться. Но, как это ни странно, Гу Зонг, который обычно всегда его тормошил и при любом удобном случае ‘вытаскивал в люди’, сегодня не проявил вообще никакого энтузиазма. Совсем напротив. Несколько раз вежливо извинившись, он сообщил непривычно глухим голосом о том, что у него неприятности по делам компании, и что встретятся они, когда он со всем разберётся…
Хэ Гу внутренне напрягся: что-то явно происходило с Гу Зонгом и это ‘что-то’ не понравилось Хэ Гу. Он почувствовал себя неуютно, тяжёлое предчувствие кольнуло его душу… Гу Цин Пэй вёл себя совсем нетипично. На прямой вопрос, что же с ним случилось, он отказался отвечать.
Характеру Цин Пэя не было присуще расстраиваться по каким-то глупым мелочам. То есть очевидно, что дело там было не в тривиальной ерунде, а в том, что у него возникли действительно реальные проблемы.
Хэ Гу понимал, что в данную минуту он не добьётся никакого толкового ответа. Поэтому он больше не лез с ненужными вопросами и просто попытался успокоить своего друга, найдя для него несколько душевных слов.
И хоть он и планировал в недалёком будущем вновь работать под началом Гу Зонга, однако ему, как говорится, торопиться было некуда: он не планировал вступать в свою должность немедленно. Хэ Гу и на самом деле всё ещё мог позволить себе немного отдохнуть, чтобы привести себя в норму после недавно пережитого стресса.
Далее Хэ Гу, созвонившись со строительной компанией, уже конкретно договорился о сроках ремонта его старого дома. Таким образом, восстановление дома официально началось и должно было занять не более двух месяцев.
И со строителями, и с бригадиром Хэ Гу был довольно хорошо знаком. Он тесно сотрудничал с этой командой уже не первый год и как профессионалам доверял им целиком и полностью. А потому, вздохнув с облегчением, он доверил им работу над домом, а сам, купив билеты в Шанхай, со спокойной душой отправился проведать сестру и мать.
Сразу же после мягкой посадки в Шанхае Хэ Гу вновь активировал телефон… и чуть не подпрыгнул от огромного количества обрушившихся на него уведомлений о пропущенных звонках. Все они были от Сонг Чу Хана. Пока Хэ Гу проверял сообщения, на телефон вновь пошёл вызов. Разумеется, от Сонга. Хэ Гу быстро ответил на звонок.
- Ты где? Ты куда-то уехал? Почему твой телефон был отключён? – раздался взволнованный голос Сонга.
- Телефон был в режиме полёта, – терпеливо объяснял Хэ Гу, – потому что я находился на борту самолёта. Я всё ещё в аэропорту… в Шанхае. Прилетел к матери.
- Понятно, – голос Сонга уже звучал более спокойно. – Когда ты возвращаешься?
- Я ещё не уверен… несколько дней.
- … несколько дней, – эхом отозвался Сонг. – Мой отец наконец-то перестал держать меня под замком и отменил слежку, так что тебе следует вернуться поскорее и составить мне компанию.
- О… окей.
- ‘Окей’? Хэ Гу, а какие временные рамки у твоего ‘окей’? Когда ты вернёшься?
- Я же сказал, что ещё не знаю.
- Я жду тебя через два дня.
- Что? Два дня? – изумился Хэ Гу. – Ну уж нет. Это слишком рано. Я ещё не решил…
- Ладно, неважно! Забудь об этом, – хмыкнул Сонг, прервав связь.
Хэ Гу, собственно говоря, некогда было вникать в противоречивые настроения Сонга, поэтому он решил, что разберётся с ним позже. Максимум, что тот мог сделать, так это заявиться в Шанхай, но, разумеется, Сонг вряд ли так поступит… Взяв такси, Хэ Гу отправился в тот отель, в котором останавливался в прошлый раз.
Позже вечером, зарезервировав столик в ресторане, он, как и было уговорено, встретился с матерью и Су Су.
Хоть Су Су и была довольно непослушным ребёнком и любила поболтать лишнего, однако в этот раз она проявила неожиданно редкое для своего возраста понимание ситуации. Её буквально распирало от любопытства, но сестра и слова не проронила обо всех тех бурных новостях, которые в прошедшие несколько недель имела счастье тщательно отслеживать.
Как ни в чём не бывало, усевшись поудобней на коленях у брата, она показывала ему огромное количество свежих себяшек и видео, где она пела, танцевала, каталась на лыжах… в общем, полный отчёт о её недавних каникулах в Швейцарии.
Дождавшись, когда Сун Цин отойдёт, чтобы ответить на срочный звонок, Су Су, не теряя времени даром, повернула к себе поближе лицо брата и, пристально посмотрев в его глаза, прошептала:
- Братик… Сонг Чу Хан, что ли, на самом деле твой бойфренд?
- Нет, – не моргнув, как говорится, и глазом, ответил Хэ Гу.
Су Су внимательно смотрела на брата, заметив, что красивые глаза его ярко вспыхнули… Разумеется, ответ этот не внушил ей особого доверия. Она уже давно заметила, что на все вопросы, связанные с Сонг Чу Ханом, её обожаемый старший братик, не смущаясь, лапшу ей на уши вешал… То есть Су Су чётко усвоила, что слепо верить объяснениям брата о том, что касается его отношений с её любимым айдолом, она попросту не собирается.
Видя недоверчиво прищуренные глаза Су Су, он не мог не улыбнуться.
- Он на самом деле мне не бойфренд, – Хэ Гу нежно погладил её шёлковые волосы…
Выбранное сестрой слово ‘бойфренд’ показалось ему очень смешным. Оно вообще не вязалось с образом Сонга и уж тем более никак не подходило к его с ним отношениям.
- Но он ведь тебе нравится? – взгляд девочки словно пытался проникнуть в душу Хэ Гу. – И я тебя прекрасно понимаю, братик, потому что он мне и самой нравится. Это у нас с тобой, наверное, семейное. Ну а как в него можно не влюбиться? Он ведь такой красавчик! Ну признайся же, он нравится тебе?
Хэ Гу рассмеялся под натиском этого наивного допроса:
- Что ж, может он мне и нравится, но всё дело в том, что я ему не нравлюсь.
- Ну, не знаю, как такое даже и возможно… – Су Су недовольно сдвинула бровки, – ему в таком случае нужно зрение у доктора проверить. Он, что ли, вообще слепой?
Они вместе весело рассмеялись.
- Братик, а теперь, когда ты уволился из своей компании, ты ведь переедешь жить к нам в Шанхай?
- Если честно, я ещё не решил.
- Ну так решай! Вот прям сейчас решай и говори: да, конечно, я перееду к своей любимой сестрёнке в Шанхай.
Хэ Гу подумал, что если у него не получится работать с Гу Цин Пэем, ведь, судя по всему, у того и на самом деле какие-то возникли сложности, то, пожалуй, идея перебраться в Шанхай была не такой уж и плохой… По крайней мере здесь он не будет одинок.
Хэ Гу обнял сестру:
- Мне нужно обо всём хорошенько подумать, прежде чем я приму окончательное решение.
Вернувшись ночью в свой отель, Хэ Гу принял горячий душ, после чего отправился в постель. Он совсем уже было залез под уютное одеяло, как в дверь постучали.
- Кто там? – крикнул он.
- Обслуживание номеров, – раздался в ответ мягкий мужской голос… очень приятный… пожалуй, слишком приятный… Этот голос мог принадлежать только одному единственному человеку! “Не может быть… Неужели он на самом деле…” – Хэ Гу не успел додумать. Подскочив с кровати, он быстро открыл дверь.
И действительно, Сонг Чу Хан собственной персоной, расслабленно глядя на него, улыбался своей чарующей, дьявольской улыбкой, видя которую, Хэ Гу забыл как дышать:
- О… Ты… как ты…
Шагнув навстречу, Сонг немедленно сгрёб его в свои крепкие объятия:
- Честно говоря, найти отель было не очень легко, – он с удовольствием потёрся о ещё горячую после душа щёку Хэ Гу. – Кто разрешал тебе убегать от меня так далеко? Мне ведь пришлось сюда аж из самого Пекина тащиться…
Конец главы 41 (первая часть)
Перевод: Ewaryna
Дорогие мои читатели, комментируйте и голосуйте ))