Years of Intoxication – Chapter 40
Глава 40 Моё ‘люблю’ и его ‘люблю’ – это два абсолютно разных ‘люблю’
Перевод: Eva
Редактор: ellysasina
Конечно же это было крайне неожиданно… Видеть в нескольких сантиметрах от себя внезапно возникшего, как чёрт из коробочки, Сонг Чу Хана?! Хэ Гу вдруг показалось, что воздух вокруг него стал более разрежённым и концентрация кислорода в крови резко упала. Его грудь вздымалась, но как бы он ни глотал воздух, его лёгкие вообще не наполнялись. У него всё поплыло перед глазами…
Необыкновенным усилием воли он привёл себя в порядок, никак не проявляя перед Сонгом своего панического состояния:
- Как ты умудрился пройти сюда?
- Порой чтобы найти то, что тебе нужно, приходится вести себя как самый настоящий вор, – тон Сонг Чу Хана не обещал ничего хорошего. Казалось, что нечто терзающее его, то, что он так долго скрывал в душе своей, рвалось наружу и готово было, преодолевая все преграды, извергнуться в любую секунду.
Что ж, ясное дело, что человек, которому от рождения были подарены блага всего мира, внезапно оказавшись в положении, при котором его личная, ранее фактически безлимитная свобода подвергалась столь жёстким ограничениям… наверняка испытывал сильнейший дискомфорт.
“Хм, да в конце концов, разве это не я, кому следует тут негодовать и возмущаться?” – подумал Хэ Гу, но, как это ни странно, находясь лицом к лицу с буквально нависшим над ним Сонг Чу Ханом, Хэ Гу не испытывал никакой злобы. Он только чувствовал абсолютную беспомощность… Ну и кроме того, он мог злиться сколько его душе угодно, только в этом не было, увы, никакого смысла… Сонг Чу Хан ведь всё равно бы никогда не признал за собой своей неправоты… Так что злиться на него – только энергию свою жизненную понапрасну тратить.
Видя, что Хэ Гу особо не спешит с приветствиями, Сонг шагнул ближе, протянув руку в стремлении обнять его, но тот отступил в сторону:
- Что ты здесь делаешь? – холодно спросил он.
Глядя на свою руку, одиноко зависшую в воздухе, лицо Сонга недовольно вспыхнуло:
- Что я здесь делаю? А самому тебе не понятно? Разумеется, я здесь для того, чтобы увидеть тебя! Как только я вышел из-под одного ареста, меня сразу же заперли под семью замками дома, так что я не мог никуда выйти. Чтобы иметь возможность увидеться с тобой, я вынужден был согласиться на эту идиотскую пресс-конференцию.
Хэ Гу невозмутимо посмотрел на него:
- Понятно. Ну, думаю, ты меня увидел, теперь можешь возвращаться.
- Хэ Гу! Ну, ты… – возмущённо произнёс Сонг, стиснув зубы. – Я ещё ни разу не встречал человека с более язвительным характером, чем у тебя!
Хэ Гу никак на это не отреагировал, сохраняя молчание.
Сонг Чу Хан, вновь приблизившись к нему, пристально посмотрел в его глаза, словно нырнув в них:
- Хэ Гу… почему ты согласился взять на себя мою вину? Ты с ума сошёл? Тебя ведь на самом деле могли отправить за решётку.
Губы Хэ Гу невольно дрогнули, он крепко сжал за спиной пальцы, чтобы прекратить этот мелкий предательский тремор в руках… Он не знал, как объяснить свой поступок так, чтобы не звучать слишком уж пафосно.
Почему?.. Почему один не задумываясь идёт на глупое преступление, а другой, так же не задумываясь, готов выбросить на свалку всю свою жизнь и подставить себя под удар? Как же ему объяснить это?
Выдержав паузу, он дал в конечном итоге ничего незначащий, нейтральный ответ:
- Это не важно. Не имеет смысла об этом говорить.
Всё верно – не имеет смысла говорить об этом и объяснять тут нечего… Ведь дело в том, что даже если бы время вернули вспять и дали ему тысячу шансов изменить своё решение и поступить по-другому, он всё равно…он бы всё равно поступил точно так же.
Дайте ему хоть миллион попыток проиграть этот эпизод заново – он бы всё равно не изменил своего решения. А почему?.. Да потому что! Потому что это было ради Сонг Чу Хана. И ради него он был готов на всё. Вот и все объяснения.
- Да твою ж мать, Хэ Гу! То есть как это ‘не важно’?! – пока тот не успел увернуться, Сонг, рванув его за руку, притянул к себе, пронизывая Хэ Гу взглядом, который, казалось, способен был испепелить душу, – почему, Хэ Гу? Ответь мне, почему?!
Пару раз дёрнувшись, Хэ Гу попытался вырваться, но тот держал его в железном захвате.
- Немедленно отпусти меня! – сквозь зубы произнёс Хэ Гу, в очередной раз пытаясь с силой оттолкнуть вцепившегося в него Сонга.
Недолго думая, схватив Хэ Гу за плечи, он крепко вдавил его спиной в стену:
- Немедленно отвечай мне! Почему ты так поступил? Почему?
- И впрямь – почему?… – глаза Хэ Гу покраснели. Он и не думал ничего объяснять.
Они оба пристально смотрели друг на друга не произнося ни слова, но затем плечи Хэ Гу внезапно дёрнулись, и он весело рассмеялся. Он хохотал от всей души и до боли в горле.
Сонг Чу Хан не отрывал от Хэ Гу своего взгляда…
- Почему? Ха-ха-ха, – заливался Хэ Гу, – почему? Да потому что имя у меня такое – ‘почему’*, ха-ха-ха, то есть мне на роду написано сталкиваться с вопросами, на которые нет ответов. Почему я встретил тебя? Почему переспал с тобой и продолжаю это делать в течение шести лет? Почему я должен быть вовлечён в твою жизнь и во весь твой бардак? Но я вот тоже хочу у тебя спросить – Сонг Чу Хан, почему? Почему ты спрашиваешь у меня об этом? Ты, что ли, на самом деле не знаешь?
Дыхание Сонга участилось, в его глазах вспыхнули сияющие искры:
- Ты любишь меня?.. Хэ Гу, ты не ответил мне в прошлый раз. Скажи мне эти слова сейчас, ты любишь меня?
Своими вопросами Сонг Чу Хан ввёл Хэ Гу в такое дикое смущение, что он был вынужден прикусить себе нижнюю губу, в надежде на то, что резкая боль отвлечёт его, и у него получится противостоять подступившей к глазам влаге.
Хэ Гу всегда думал, что пока он сам ничего на скажет, Сонг Чу Хан никогда ничего подобного не спросит, не в его это характере… И таким вот образом, после того, как они благополучно расстанутся, он сможет тихо и спокойно, в тайне от всех, унести секрет своего сердца с собой в могилу. Однако… он всё время подозревал, что Сонг Чу Хан на самом деле мог догадываться о его чувствах.
Большим пальцем своей руки Сонг провёл по мрамору зубов Хэ Гу, ослабляя иx цепкий захват, затем погладил его мягкие губы… Не в состоянии сопротивляться желанию, оставил на них свой нежный поцелуй:
- Хэ Гу… почему ты молчал все эти годы? Почему ты не сказал мне? – тихо произнёс он.
Каждое слово Сонга ранило Хэ Гу, как прокол острого ножа в грудь. Он вздрогнул:
- Сказать? Сказать тебе? O… я пытался сказать тебе. И знаешь, что ты мне ответил? Ты смеялся… Ты смеялся мне в лицо, а затем очень чётко объяснил, что я должен вписываться в правила.
Сонг Чу Хан побледнел:
- Я… я был слишком молод, – взволнованно произнёс он, – я просто не ожидал, что ты на самом деле…
- Ты не ожидал, что человек, которому ты пел и с которым ты спал, сможет тебя любить?
Хэ Гу конечно догадывался, что из всего многочисленного окружения Сонг Чу Хана ни у кого не возникало идеи признаваться ему в своих чувствах или желания сближаться с ним… на этот шаг отважился только он.
A Сонг Чу Хан… на то время он ведь и впрямь был так молод. Ему было всего восемнадцать-девятнадцать – совсем пацан. В этом возрасте ещё не знают, как сглаживать жестокие слова…
Всё это было словно вчера. Хэ Гу так ясно помнил все события того года, все сказанные слова и даже интонации. Он понимал причины своего несчастья, он понимал причины своего разочарования, понимал причины равнодушия Сонга и его медлительности…Oн понимал всё… Но легче от этого ему, увы, не было.
Близко глядя на Хэ Гу, Сонг Чу Хан какое-то время молчал, затем негромко произнёс:
- В самом начале, когда я пытался сблизиться с тобой, мои намерения не были чисты, но… со временем ты становился всё ближе и ближе… до такой степени, что теперь я просто не могу быть без тебя…
Собственно, за все эти годы Сонг Чу Хан впервые искренно говорил с ним о своих чувствах. Никогда ранее подобного не происходило… Щёки Хэ Гу вспыхнули нервным румянцем. Разумеется, он оценил откровенность Сонга, но не сказать, чтобы эти слова хоть как-то осчастливили его.
Что ж, после стольких лет их связи нет ничего удивительного в том, что Сонг, по крайней мере, начал испытывать к нему определённую форму привязанности. Он постепенно превратился в удобную привычку.
Да, он понимал, что Сонг Чу Хан привык к своему мальчику по вызову. Послушному, терпеливому и беспрекословному. Он привык к его постоянному присутствию в своей жизни и сейчас, вероятно, испытывал некоторое неудобство и замешательство из-за его отсутствия. Привычка – это ведь почти любовь. Почти… но не совсем.
- Ничего страшного, – глухо произнёс Хэ Гу, – рано или поздно ты привыкнешь и к этому. А сейчас отпусти меня и уходи.
Из-за этих постоянно повторяющихся отказов Сонг Чу Хан уже не на шутку разнервничался:
- Ну что с тобой, Хэ Гу? Неужели между нами всё настолько плохо? Ты правда считаешь, что я к тебе недостаточно хорошо отношусь? – его первоначальная досада сменилась чувством паники… Правду говоря, он никогда серьёзно не думал о том, что Хэ Гу и на самом деле решится бросить его. Он не допускал даже мысли об этом.
“Да что, блин, с ним не так? Он что, вообще уже? Потерял весь свой здравый смысл? Как такое вообще возможно?!” – у Сонга всё это просто не укладывалось в голове.
Сердце Хэ Гу болезненно дрогнуло:
- Сонг Чу Хан, да ты хоть понимаешь, что такое любить кого-то? У тебя есть об этом хоть малейшее представление?
Сонг на какое-то время застыл, молча слушая Хэ Гу.
- Это значит, что я уже просто не могу переносить, когда ты спишь с другими… со всеми подряд… Ты хочешь, чтобы всё было как раньше, но так уже не может быть и не будет никогда, – Хэ Гу с трудом давалось каждое слово, – я больше не собираюсь смотреть на то, как ты имеешь всех направо и налево. Для меня это неприемлемо.
То есть, на самом деле, если раньше ему это каким-то магическим образом и удавалось, то сейчас о подобном не могло идти и речи.
Хэ Гу решил, что если он объяснит Сонгу прямым текстом, что же лично для него означает ‘любить’, то… Сонг Чу Хан поймёт всю невыполнимость поставленных перед ним условий, а потому в скором времени исчезнет из его поля зрения, как лёгкий парусник в океане.
Однако… вопреки его ожиданиям, реакция Сонга была несколько иной:
- Ты хочешь, чтобы я перестал спать с другими? Я ведь тебя правильно понял? – он внимательно смотрел на Хэ Гу. – Что ж, это именно то, что я и собираюсь сделать. Всё – я больше ни с кем не сплю. Это соответствует твоему пониманию любви?
Хэ Гу почувствовал, будто кровь свернулась в его венах, грудь сдавило, он не мог толком дышать. Закашлявшись, словно подавившись костью, он с трудом произнёс:
- Сонг Чу Хан, у тебя, вообще, есть сердце?
От этого нового, недавно появившегося выражения в потухших глазах Хэ Гу, сердце Сонга болезненно сжалось. Ему было невыносимо видеть Хэ Гу в таком угнетённом состоянии. Потому что…
На самом деле… Сонг был тронут до глубины души его поступком. Узнав о том, что Хэ Гу сознательно подставляет себя под удар ради него… Ради его спокойной жизни, карьеры и процветания готов вот так вот запросто разрушить свою собственную жизнь… Это, в буквальном смысле этого слова, потрясло Сонга.
Столько людей ежедневно вращалось вокруг него. Они приходили и уходили непрерывающейся чередой, преследуя свою выгоду… И никто из этого огромного потока ради него бы и пальцем не пошевелил.
А потому Хэ Гу был ему необходим как воздух. Он являлся его психологической потребностью. Обнимать его, смотреть в его глаза, слышать его голос или даже просто находиться рядом с ним – только так он мог ощущать душевный покой.
То есть для него Хэ Гу был своеобразным убежищем, где он мог укрыться от всех своих проблем и невзгод и восстановить свои душевные силы. Даже его семья не давала ему этого глубокого ощущения принадлежности, которое дарил ему Хэ Гу.
Так что Сонг Чу Хан просто не мог отпустить Хэ Гу… Не мог позволить ему уйти. Ни за что и никогда… Он не даст ему отдалиться от себя. Даже просто мысль о том, что Хэ Гу может быть близок с кем-то другим, дарить ему свою заботу и любовь, окружать его своим вниманием… О нет, всего лишь мысль о подобной возможности пробуждала в Сонге мгновенное желание уничтожить ‘этого другого’, убить и закопать и его, и всех остальных, кто посмеет приблизиться к Хэ Гу!
Разумеется, вначале, когда они впервые встретились, Сонг не отнёсся к нему серьёзно.
Но постепенно Хэ Гу успел войти в его сердце и навсегда поселиться там… Сонг Чу Хан и сам не заметил, как и когда это случилось, но он понял одно: Хэ Гу пришёл в этот мир для того, чтобы быть с ним, он был рождён специально для него…только для него одного и ни для кого другого.
Пристально посмотрев на Хэ Гу, он отчётливо произнёс:
- Я обещаю тебе, Хэ Гу. Я клянусь тебе – я больше ни с кем не буду спать, я более ни к кому не прикоснусь. Я говорю тебе правду. Никаких шуток. Oставайся со мной. Поверь мне, на этот раз я абсолютно серьёзен.
Хэ Гу уставился на Сонг Чу Хана, ушам своим не веря.
Обхватив тонкую талию Хэ Гу, Сонг нежно притянул его к себе:
- Я обещаю тебе, я обещаю… поверь мне и не будь со мной так холоден… я правда так соскучился по тебе, – мягко произнёс он, прижавшись своим лицом к лицу Хэ Гу.
Тело Хэ Гу оцепенело, он был не в состоянии соображать.
Что?.. Что Сонг Чу Хан только что пообещал ему?
Сонг мягко целовал его губы:
- Ты же любишь меня?.. Вот и продолжай любить меня… А я к тебе буду лучше всех относиться… И кроме тебя больше мне никто не нужен… ни на кого даже и не посмотрю, мы будем вместе…
Наконец до Хэ Гу дошёл смысл произносимых слов. В его глазах вновь появились признаки сознания. Упёршись Сонгу в грудь, он с силой оттолкнул его от себя.
Конечно же Сонг, находясь буквально секунду назад в столь интимном контакте с Хэ Гу, чувствовал себя довольно размягчёно. Он никак не ожидал подобной грубости. Отлетев на несколько шагов, он чуть было не приземлился на пол.
Сонг Чу Хан почувствовал раздражение… получается, что весь его горячий энтузиазм был воспринят Хэ Гу без малейшей симпатии. Сонгу показалось, что на него словно ведро ледяной воды вылили. За последние пару недель он подвергался такому количеству унижений, оскорблений и насмешек, что… факт того, что Хэ Гу продолжал с неумолимой холодностью отвергать его, доводил Сонга до белого каления!
Сжав пальцы, он кинул на Хэ Гу гневный взгляд.
Хэ Гу стоял, опираясь спиной о стену, потому что только в таком положении потерявшие силу, дрожащие ноги были способны поддерживать его. Не мигая, словно в ступоре, он смотрел на Сонга, затем, непроизвольно вздрогнув, вышел из оцепенения:
- Сонг Чу Хан, да ты сам-то хоть понимаешь, о чём ты говоришь?
- Конечно понимаю! – возмущённо произнёс он. – Я всё прекрасно понимаю. Ты же любишь меня, так почему же ты не хочешь быть со мной? Неужели ты ни разу не думал о том, чтобы быть вместе с тем, кого любишь?
Хм… какой интересный вопрос… Конечно думал. И гораздо больше чем один раз. За последние две тысячи дней и ночей он мечтал просто нескончаемое количество раз о том, чтобы Сонг Чу Хан любил его и был с ним. Это, пожалуй, было единственным в его жизни желанием, об осуществлении которого он на самом деле мечтал. Других желаний у него, собственно, и не было.
Но сейчас, когда столь сокровенное и тайное вдруг неожиданно воплотилось в реальности… Хэ Гу не знал, как это воспринимать, и не понимал даже, нравится ему это или нет. Кроме того, он был настолько измучен всеми последними событиями, что у него просто не было никаких сил продолжать этот разговор.
Раньше он думал, что, услышав подобные слова от Сонга, он войдёт в состояние экстаза, что он не сможет сдержать слёз, но…ничего из этого не произошло. Он ощущал странную пустоту, словно эмоции не поспевали за событиями. С недоумением глядя на Сонг Чу Хана, Хэ Гу даже не понимал, знает он этого человека или нет.
Вдохнув поглубже, как бы набираясь терпения, Сонг Чу Хан уже более спокойно продолжил:
- Хэ Гу, ты так добр ко мне, ты лучше всех ко мне относишься… ты подходишь мне во всех смыслах этого слова. И я тебе уже говорил однажды, и повторю ещё раз – тебе достаточно только сказать, и я дам тебе всё, что ты пожелаешь. Ты хочешь, чтобы я перестал встречаться с другими – и я обещаю тебе, я больше не буду ни с кем встречаться. Так что я тебя прошу, ну хватит уже всё усложнять и создавать проблемы?
Хэ Гу печально улыбнулся:
- То есть ты считаешь, что я создаю проблемы?
- Ну а что ты делаешь? – Сонг окинул Хэ Гу взволнованным взглядом. – Ты сказал, что не хочешь быть со мной, что расстаёшься со мной, и тут же взял на себя мою вину… да ты хоть понимаешь, что если бы я не придавил своего отца… – тебя бы реально посадили?!
- Значит, мне всё ещё стоит быть тебе благодарным? – мягко произнёс Хэ Гу. – Ты привёл планокуров в мой дом, подставил меня, разрушил мою жизнь… вся моя личная информация обнародована, мои фотографии заполонили сеть, твои фанаты устроили на меня охоту… Однако мне стоит благодарить тебя, за то что ты не согласился с тем, чтобы я взял на себя твою вину?
Сонг изменился в лице:
- Не говори глупостей… конечно же я не хочу, чтобы ты меня благодарил, – он помолчал… – Послушай, Хэ Гу… ко мне все приходят с определённой целью, абсолютно всем что-то от меня нужно. И только ты… ничего от меня не хочешь, не просишь и не ждёшь. Ты единственный, кто добр ко мне. Хэ Гу, ты правда очень дорог мне. Я не могу тебя потерять. Давай начнём сначала. В этот раз я абсолютно серьёзен.
Мозг Хэ Гу отказывался перерабатывать полученную информацию…
Что ж, правду сказать, предложение Сонг Чу Хана было весьма заманчивым, но Хэ Гу почему-то не испытывал радости. Всё происходящее казалось абсурдным сном. Хэ Гу безрезультатно преследовал свою заветную цель столько лет… Однако как только он перестал к этому стремиться, всё, как говорится, медленно, но верно само по себе приплыло к нему в руки.
‘Ты мне дорог’, ‘начнём сначала’, ‘я серьёзен’… все эти прекрасные слова, о которых он так долго мечтал, и услышать которые он уже и не надеялся, наконец-то на самом деле слетели с губ Сонг Чу Хана. A он, вместо того чтобы радоваться, смотрит на него и не знает, что же ему со всем этим делать.
Почему ему бросают этот фрукт искушения сейчас, когда он уже опустил руки, перестал бороться и решил отказаться от Сонг Чу Хана?
Пользуясь моментом замешательства Хэ Гу, Сонг сгрёб его в свои объятия и, уютно зарывшись ему в шею, тихо бормотал:
- Мне тебя так не хватает… я жутко по тебе соскучился… – шептал он, – ты самый лучший… мне нужен только ты… только ты.
B данный момент Хэ Гу и на самом деле ощущал и грусть Сонг Чу Хана, и его ранимость… Недавние суровые испытания, всё, через что прошёл Сонг в последние несколько дней, должно быть, жёстко ударили его по нервам.
Сонг был словно сам не свой… Хэ Гу очень хорошо было известно, что Сонг Чу Хан никогда не открывает свою душу другим, он просто не тот, кто будет открыто изливать свои чувства.
Но… судя по всему, в данную минуту он нужен Сонг Чу Хану. Похоже, сейчас Сонг и впрямь нуждается в нём.
Что ж, Хэ Гу совсем и не отрицал вероятности того, что именно сейчас у Сонга возникла потребность в нём. Только в этом случае, и ни в каком ином, Хэ Гу мог допустить мысль о хотя бы какой-то форме примирения.
После почти семи лет их связи Сонг, разумеется, не мог вдруг так вот внезапно полюбить его. Просто… просто он был сильно тронут той жертвой, которую Хэ Гу был готов принести, и в связи с этим вдруг вспомнил и все его остальные достоинства… И нет ничего удивительного в том, что в период чёрной полосы в его жизни это произвело на него такой вот своеобразный будоражащий эффект…
И не более того.
Как только Хэ Гу пришёл к этому заключению – всё сразу стало на свои места. Объяснив себе таким образом нетипичные странности, возникшие в поведении Сонга, Хэ Гу вздохнул спокойнo.
- Я всё тебе компенсирую, – продолжал Сонг Чу Хан, – все твои потери. Не переживай о своей работе, тебе всё равно там толком не платили. Даже и хорошо, что теперь тебе туда ходить не надо… А вся эта шумиха скоро успокоится, так что никто ничего даже и не вспомнит. Ни о чём не волнуйся. А я всегда буду к тебе хорошо относиться… я дам тебе всё, что ты захочешь.
Сдавленный крепкими объятиями, Хэ Гу бездумно смотрел в стену, пытаясь разобраться в своих чувствах. Так ничего и не поняв, он медленно отстранил от себя Сонга:
- Я тебя услышал… мне нужно обо всём этом подумать. Тебе сейчас лучше уйти. Возвращайся к себе, – сухо произнёс Хэ Гу… почему-то он, действительно был не в состоянии думать в присутствии Сонга.
Сонг Чу Хан нахмурился:
- Почему ты меня выгоняешь? Думаешь, мне легко было вырваться сюда?
- Моя мать придёт рано утром.
- Ну и что? Твоя мать до сих пор ничего не знает о нас? – Сонг с удовольствием прикоснулся губами к мягкому шёлку волос Хэ Гу, – … я очень по тебе соскучился, я хочу быть с тобой. Мне необходимо слышать тебя… твой голос так меня успокаивает. Я хочу…
Хэ Гу отклонил свою голову:
- Моя мать знает о нас, но ты ей не нравишься. Поэтому тебе лучше уйти.
Сонг Чу Хан хмуро посмотрел на него:
- Я никуда не уйду, – тихо ответил он.
Какое-то время Хэ Гу спокойно смотрел на Сонга:
- Это потому, что ты хочешь заняться сексом? – без проявления каких бы то ни было эмоций в голосе, вдруг спросил он.
Сонг Чу Хан ничего не ответил, но плотоядно сверкнувший взгляд, скользнувший по фигуре Хэ Гу, выдал его.
Хэ Гу не мог не улыбнуться:
- Ну разумеется… Тебе сейчас, пожалуй, и впрямь нелегко. Тебя более недели продержали в центре заключения, затем ещё на неделю заперли дома… Встречаться с кем-либо сейчас не только неудобно, но и опасно, то есть получается, что я, в данной ситуации, самый подходящий вариант. Не так ли?
Оу… теперь-то Хэ Гу вообще становилось всё предельно понятно.
Xax, a oн ведь и на самом деле на какое-то время забыл, почему же именно Сонг Чу Хан так сильно ‘нуждался’ в нём всё это время?
Ну это же надо? Великая суперзвезда, которая всегда была окружена толпой самых прекрасных, на всё готовых воздыхателей и воздыхательниц… Вдруг поставлена в столь жёсткие условия, при которых ей более ничего не остаётся, как украдкой искать встречи с каким-то уставшим и замученным жизнью лузером.
- Да о чём ты говоришь?! – настроение Сонг Чу Хана было мгновенно испорчено, – конечно же я хочу тебя, но пришёл я сюда, потому что действительно беспокоился о тебе!
- О, неужели? Ну так можешь больше не беспокоиться. Возвращайся домой со спокойной душой – я в полном порядке.
- Я никуда не уйду, – категорично заявил Сонг. – Я пошёл на огромные уступки и даже потери, ради того, чтобы увидеть тебя… Да как ты вообще можешь выгонять меня?
Хэ Гу посмотрел на него с выражением абсолютного безразличия:
- А… и это, разумеется, моя вина, что ты пошёл на уступки и потери? – в его голосе не звучало ничего, кроме равнодушия, – это, конечно, очень удобно, когда есть кого обвинять. Вопрос: кого же обвинять мне в моих потерях?
- Хэ Гу, ты… – прошептал Сонг, стиснув зубы, – что ты делаешь со мной?.. Разве я тебе не нравлюсь? Какого хрена ты творишь? Ты вообще не собираешься идти на встречу… Какого чёрта? Ты же, мать твою, любишь меня?
Слыша, как Сонг с такой лёгкой непринуждённостью говорит о секрете, который сам он прятал в своей душе как святая святых, за семью замками, в течение вот уже почти семи лет… Хэ Гу показалось, что его публично отхлестали по щекам! В устах Сонга эти слова казались не более чем беспечной, ничего не стоящей шуткой.
Ощущая сильную усталость, Хэ Гу без сил сел на диван:
- Я не знаю, что сейчас думать… Я прошу тебя – уходи.
- Я никуда не уйду, пока ты мне не пообещаешь… – Сонг стремительно приблизился к Хэ Гу, присев перед ним и обхватив его за колени.
Потемневшие глаза Сонга довольно долго не мигая смотрели на него, затем он продолжил:
- Хэ Гу, ты мне тоже очень нравишься, думаю, я тоже люблю тебя. Давай начнём всё сначала. Давай подарим себе второй шанс?
Хэ Гу остановил на красивом лице Сонга свой внимательный взгляд… Непроизвольно его сердце сжалось в груди. Сейчас он не смог бы объяснить словами своего настроения, но… Bсё, что происходило, и всё, что он слышал, и ощущение от этих слов, – всё это было…не то. Несмотря на то, что он всегда мечтал услышать от Сонга подобное, сейчас эти слова не приносили ему радости, как-то уж всё это было слишком просто.
Будто бесценное сокровище, на которое он надышаться не мог, вдруг бросали ему впопыхах и небрежно…
Точно также, как Сонг уже бросал ему и машину, и квартиру с непринуждённым безразличием, словно это ничего ему и не стоило, но… Но если сейчас он от этого откажется, то не будет ли это с его стороны лицемерием? Ведь, в конечном итоге, это был именно тот подарoк, о котором он постоянно мечтал.
Изначально Хэ Гу думал, что любовь – это то высокое чувство, которое имеет одинаковую ценность как для него, так и для Сонга, так, собственно, и для всех остальных… И, вероятно, именно поэтому Сонг Чу Хан никогда не дарил ему своего чувства, сохраняя его для кого-то более достойного… Хэ Гу бы мог это понять, но на поверку получалось, что его ‘люблю’ и ‘люблю’ Сонг Чу Хана – это было два абсолютно разных ‘люблю’.
Для Сонга в этом слове и в этом чувстве не было ничего необычного. В ‘люблю’ Сонг Чу Хана не было ни ценности, ни зрелости, ни серьёзности. Хэ Гу впервые пришёл к пониманию того, что чувство любви воспринимается людьми по-разному и далеко не все придают ей (любви) большое значение.
То есть оказывается, что начиная с его юности, годы и годы, наполненные этим xоть и болезненным, но светлым и трепетным чувством, воспринимались Сонгом как несерьёзная, не имеющая особой важности… безделица.
Он не знал, как объясняться с Сонгом, потому что они, признаться, толком никогда и не говорили…
Как рассказать ему о том, что ранит его, о том, что он ненавидит или не приемлет?
Сонг Чу Хан никогда не поймёт этого.
Словно они говорили на разных языках.
Даже если он вывернется весь наизнанку, пытаясь неоднократно со всей своей искренностью объяснить Сонгу всё, что для него в этой жизни ассоциируется с понятиями ‘люблю’ и ‘нравится’…Сонг Чу Хан ничего из этого не поймёт.
Потому что то, что разнило их, в наибольшей степени являлось не их несхожее происхождение, не их социальные статусы, и не их финансовое положение… нет. Основное различие заключалось в их сердцах.
Чувство полной безнадёжности охватило Хэ Гу.
Ну почему у него должно быть настолько сложное ко всему отношение? Почему он ожидает ‘от других’ такие же высокие стандарты? Ведь, в конечном итоге, все же мы совершенно разные… Кто-то боготворит деньги, а кому-то на них глубоко плевать! Так почему же он вдруг решил, что все так же, как и он, обязаны быть серьёзно настроены по отношению к этому его нелепому ‘люблю’?
В чём, собственно, Сонг Чу Хан так уж и неправ? Да ни в чём! У него был просто другой жизненный опыт.
С самого своего раннего детства Сонг всегда и в таком огромном обилии был окружён со всех сторон вниманием, обожанием, вплоть до обоготворения, и любовью, что при всём своём желании он просто не мог относиться к этому чувству серьёзно. Для него любовь, направленная на него, не являлась чем-то драгоценным или редким.
Так какого же чёрта он тут весь из себя страдает и сопротивляется? Он же сам хотел монополизировать Сонг Чу Хана… Сам желал его иметь целиком и полностью, исключительно для себя одного! Желал? Желал. Ну вот и получай теперь подарочек. Сонг Чу Хан доставлен, как ложка супа… Прямо ко рту… Глотай…
Так почему же вместо того, чтобы с благодарностью принять подношение, он отталкивает Сонга? Почему ведёт себя столь высокомерно?
Хэ Гу подумал… разве, в конце концов, это не то, чего он хотел и хочет?
Сонг Чу Хан наконец-то исполнил его самое заветное желание. Почему же он не удовлетворён? Разве это плохой результат?
Так или иначе, но… цель-то достигнута.
Однако самым смешным во всей этой ситуации являлось то, что теперь он даже и жаловаться не мог. Не имел ни малейшего права!
Все эти годы он так носился со своими чувствами, так страдал, так терзал своё бедное сердце, требуя к себе взаимной любви… Что небо смилостивилось над ним. Он получил ‘любовь’ Сонг Чу Хана. Ту самую любовь, от которой самому Сонгу не было ни холодно, ни жарко.
Сонг отдавал ему то чувство, которое самого его фактически никак и не заботило.
Что ж… что имел, то и отдавал – другой любви у Сонга, увы, просто не было.
Заметки переводчика:
имя у меня такое – ‘почему’* – В китайском звучание имени Хэ Гу(何故) совпадает с одним из вариантов вопросительного слова “почему?”.
Конец главы 40
Перевод: Eva
Дорогие мои читатели, комментируйте и голосуйте ))
Однако, обсуждая новеллу, пожалуйста, не допускайте в отношении друг друга негативных личностных ремарок.