Глава 1 Гы… а ты кто?
Автор: Evaewart
***
Повествование от Нила
***
– Доброе утро, доктор Митчел…
– Доброе, – нейтрально улыбаясь, вскользь на меня глядя, ответил доктор, ни на секунду не замедляя своего шага и, фактически не обратив на меня своего божественного внимания, скрылся в деканате.
Что ж… сегодняшнее утро ничем не отличалось от всех предыдущих: драгоценный доктор Митчел меня опять в упор не заметил. Ничего нового, конечно, но меня это неприятно кольнуло… Все его обожают, а он…
Мой интерес проснулся к нему уже довольно давно (гораздо раньше, чем у всех остальных, так что тут я вправе потолкаться локтями и заявить своё право первенства).
Пылал я своей односторонней страстью, как полный придурок, уже несколько лет. Надежд на взаимность, разумеется, у меня не было совершенно никаких (уж больно предмет моих желаний был заоблачно далёк от меня). Но что самое противное, так это то, что как бы я ни пытался взять себя в руки и раз и навсегда отказаться от своих жарких фантазий, предательски подпитывающих мои наивные надежды – у меня ничего не получалось.
Это реально бесило, потому что парень я, правду скажем, далеко не глупый. Ну, не такой, конечно, гениальный, как наш восхитительный
доктор Митчел, но, всё-таки, совсем, совсем не дурак. Но, как только я его видел… ёоосип драный… кровь начинала бурлить, мозг заполнялся эндорфинным туманом*, и все мои вчерашние клятвенные обещания летели к чёртовой матери.
То есть, с годами мои безнадёжные чувства только росли и крепли и, похоже, превращались в несколько нездоровую манию… как психолог, поверьте, я и сам всё это прекрасно понимал.
Плохо было то, что делиться своими переживаниями я особо ни с кем не мог, вернее – не хотел.
Я, конечно, не обделён друзьями, но подобного желания у меня просто не возникало. Дело в том, что чувства эти хоть и раздражали, однако, по-своему были дороги мне. A говоря о них вслух… они словно теряли всю свою значимость, принимая крайне инфантильную окраску.
В общем, как бы то ни было, гореть в любовном безумии в полном одиночестве более трех лет… не очень-то интересно, скажу я вам… то есть, реально напрягает. И кроме того, это негативно отражалось на моей личной жизни, потому что встречаться серьёзно я ни с кем не мог (на фоне обожаемого доктора Митчела мне вообще никто не нравился…)
Как это ни прискорбно, но приходилось ограничиваться редкими отдельными перепихонами, простите, по-другому и не назвать, обходя проявляемый ко мне интерес со стороны других десятой дорогой… А для взрослого, крепкого, самостоятельного, почти двадцатитрёхлетнего парня, согласитесь, ситуация имела вид, особенно в её психологическом аспекте, довольно-таки ущербный. Итак…
Когда мне удалось перевестись сюда к концу второго кусра, он уже был на последнем курсе моего же факультета психологии. Hо отличало его от всех остальных выпускников то, что он уже и тогда являлся в нашем универе, да и за его пределами, настоящей живой легендой.
Ну как же… такой молодой, а за плечами уже несколько нашумевших научных работ, одна из которых считалась чуть ли не сенсационной… Точное название не помню… что-то вроде “Влияние христианской доктрины на сексуальное развитие подростков”. Исследование занимало довольно обширное поле – от cексуального формирования у подростков в семьях, строго исповедующих христианскую догму, и до повседневной сексуальной жизни вступивших в брак.
Изучению были подвергнуты пары различных возрастов, а так же различной сексуальной ориентации (что само по себе являлось сенсацией, так как официально христианство не принимает гомосексуализма). То есть, в исследование были включены люди гомосексуальной природы, сознательно сделавшиe выбор в пользу евангелических норм, отказавшиeся от своей природы и вступившиe в брак с людьми противоположного пола.
Над данной темой он трудился два года, и говорят, что ради этого регулярно ходил в одну из наиболее строгих церквей. Никакого негативного отношения в адрес христианства его работа не несла, была написана крайне объективно, а потому в церкви этой приняли его весьма радушно, с распростёртыми, как говорится, объятиями. Сватали ему там всех своих дочек и внучек, приезжали периодически к нему в гости и до сих пор не хотели отпускать, хоть и знали, что он там не для душевного поиска, а ради научной работы.
Кстати сказать, именно эта тема, только в более развёрнутом плане, легла в основу его докторской. Так что… такие дела, будучи всего двадцати шести лет от роду, он уже имел докторскую степень… а потому, все обращались к нему не иначе как “Доктор Митчел”.
После публикации эта его работа пользовалась огромной популярностью. На нашем факультете её прочитал и стар и млад, после чего возник чуть ли не культ массового обожания доктора Митчела. Все, абсолютно все, включая и меня, были в него платонически влюблены…
Да в него невозможно было не влюбиться! Мало того, что двадцатишестилетний доктор был несказанно талантлив и
невероятно успешен, так он ещё и выглядел, как воплощение бога на земле… Вот так вот – смилостивился вдруг над нами грешными и снизошёл в образе Стива Митчела.
Он был идеален… Другого слова, простите, для описания его внешности я подобрать не могу. Красив невероятно приятной красотой… Его идеальная внешность была не надменна – не та, которая отпугивает своим совершенством, а напротив – очень притягивающая, располагающая к себе.
Наверное именно поэтому он был так популярен среди журналистов: они бегали за ним толпами – мало того, что молодой доктор, уже признанный талант, так ещё и такой сексоген… Его часто приглашали на телевидение, постоянно появлялись то там, то сям о нём разные статьи, и вообще, он превращался прям на глазах в какого-то селебрити.
Так это ещё при всём при том, что он пытался избегать популярности! Потому как она ему, видите ли, мешала концентрироваться на науке… Хм, далась ему та, блин, наука, если он гораздо больше мог зарабатывать на рекламе какого-нибудь парфюма, или той же пены для бритья…
В общем, да… мордашка у него, конечно, была – что надо, глаз не отвести. Правый уголок его губ, совершенно естественным образом, был чуть приподнят к верху, создавая впечатление того, что он немного игриво улыбается, даже тогда, когда он не улыбался вообще. Цвет глаз его был необычен – тёмно-тёмно серый, какой-то магический, крылатые брови, волосы светло-каштановые, всегда безупречная стрижка…
Tак хотелось прикоснуться к этим идеально уложенным волосам, взъерошить их и посмотреть на то, как же он выглядит растрёпанным после сна…
Уши… Эти уши сводили меня с ума! Не знаю, как их описать, но они выглядели ужасно вкусно, и их хотелось – кусать, кусать, кусать… Даже одни лишь только уши возбуждали меня до такой степени, что,
порой, после его лекции, я был вынужден сидеть… ждать минут десять, делать вид, что над чем-то работаю, чтоб здоровенная эрекция хоть как-то утихомирилась. А то и вообще, приходилось иногда, прикрывшись сумкой, лететь в туалет и быстренько спускать напряжение.
Чего уж там скрывать – всякое бывало… Короче, ушки его на меня действовали, словно конский возбудитель на крупно-рогатый скот. Но помимо ушей у него там было много всего красивого. Высокий, мускулистый. Длинные ноги, ужасно сексуальная походка, маленькая аппетитная задница, широкие плечи… жестикуляция красивых рельефных рук – завораживала.
Зубы ровные, блестящие, прикус такой приятной формы, что когда он действительно открыто улыбался, то напоминал мне хитрого зубастого тигра из старой детской книжки… Добавим довольно низкий, артистичный голос, живую мимику, прекрасное чувство юмора и неповторимый стиль. Что? Я разве не предупреждал, что он совершенно идеальный? Предупреждал, так что не стоит особо удивляться.
С ним всё время хотелось находиться рядом, хотелось с ним шутить и смеяться и задавать ему кучу всяких вопросов, хотелось, чтобы он тебя выделил из толпы, кивнул тебе, заметил тебя… Боже, как же хотелось, чтоб он меня наконец-то заметил!
B этом-то, собственно, и была вся загвоздка… Меня он не замечал вообще. В упор, бля, не видел.
Но и желающих-то, скажем прямо, было хоть отбавляй. Девчонки к нему просто уж очень нагло лезли, дарили ему постоянно подарки, писали любовные письма, даже сцены ревности устраивали. Парни тоже перед ним выстилались, залипали на нём и искали его внимание, так что я тут был не один такой умный… Успокаивало лишь то, что мой дорогой доктор Митчел игнорировал не только мой к себе интерес, но и всех остальных воздыхателей тоже имел, как говорится, глубоко в виду.
Вот и сейчас он меня совершенно не заметил…
Обидно ли мне? Пожалуй, да. Дело в том, что, как уже можно было догадаться, доктор Митчел мне не просто нравился. Он являлся предметом моих необузданных сексуальных желаний, причём уже довольно долго. Уже более трех лет.
То есть, втрескался я в него ещё до того, как он стал настолько недосягаемым и знаменитым доктором. А был он тогда хоть и не совсем обычным, но, всё равно, студентом… И звали его тогда просто Стив, и журналюги за ним табунами не бегали, и одевался он не как супер айдол, а как обычный парень – в джинсы и футболку, но выглядел он при этом ничуть не менее сексуально, чем сейчас.
Сблизиться с ним было не так-то и просто, даже когда он был студентом. Ну, во-первых, я был только на втором курсе, а он уже был на последнем, к тому же, весь из себя авторитет… Нет, ну мы конечно встречались несколько раз на различных факультетных мероприятиях. Тогда я на него, кстати, так мощно и запал.
Был какой-то благотворительный вечер, кажется, по сбору средств для спонсирования поездки в Руанду… Так вот, его уговорили участвовать в концертной программе, и он со своей партнёршей танцевал несколько танцев типа самбы, джайва, фокстрота… O, ёшкин кот! Hу, собственно, тогда я и влип в него, по самые уши.
Оказывается, мальчик наш умел танцевать, причём исключительно хорошо. А барышня эта его, красавица-партнёрша, как выяснилось, танцевала с ним с детства уже много лет, сейчас преподавала в академии танцев, и, что самое ужасное, являлась его гражданской женой и жила с ним под одной крышей!
Когда я увидел буквально в одном метре от себя (я был тут же за кулисами, потому что вёл программу) его гибкую талию, не прикрытые открытым воротом пластичные крепкие мышцы груди, на которой не было ни волоска, его сногсшибательную улыбку, и особенно когда он после номера так глубоко, интенсивно дышал за сценой, и капелька пота сбегала по его виску…
Да я обалдел, умер и родился заново другим человеком… Помнится, тогда я ещё подал ему бутылку воды. Oн, очаровательно улыбнувшись, кинул мне в промежутках запыхавшегося дыхания “Пасиб…”, и тут же отдал воду своей партнёрше, которая мгновенно выдула полбутылки, жалуясь на то, что её жутко сушит после вчерашней вечеринки… зараза такая. На меня тогда, разумеется, внимания вообще никто не обратил.
Tот факт, что у него была столь прекрасная девушка (она была… действительно прекрасна, чего уж там скрывать), так вот, факт наличия девушки должен был просто на корню зарубить все мои на него притязания… Конечно же, должен был, даже обязан был – но, бляха-муха, не зарубил! И вот в этом, скажy я вам, моей вины не было вообще. Он сам в этом виноват… Дело в том, что через несколько часов после этого выступления мы с ним ещё раз встретились…
По окончании благотворительного концерта все, кто принимал в нём участие, пошли зависать по местным пабам, выпивая в каждом по порции чего-нибудь весьма горячительного. Такая уж была традиция. Hарод был весь совершеннолетний, так что ректорат закрывал на это глаза, мол, пейте, коли традиция, главное никуда не вляпайтесь.
Мне, конечно же, тоже ужасно хотелось пойти вместе со всеми, но следовать желанию своего сердца я никак не мог, так как у меня была вечерняя игра… И если бы я не явился – тренер сожрал бы меня с потрохами…
Я нападающий в одном из трёх клубов шотландской любительской футбольной ассоциации, а именно в “Глазго Юниверсити”. Kоторая, кстати, наряду с “Бернтайленд Шипьярд” и “Голспи Сюзерленд” является частью Шотландской футбольной ассоциации, и нам даже разрешено участвовать в Кубке Шотландии… (вот какой я весь из себя гордый). Короче, хоть матч и был просто товарищеским, но, к сожалению, пропустить я его не мог никак. Тренер у меня – зверь.
В общем, успешно отыграв игру, и даже забив с угловой подачи за четыре минуты до окончания матча (я, конечно, не док Митчел, но
свои малипусенькие великие достижения у меня тоже, знаете ли, имеются)… я, приняв горячий душ, отправился к себе.
В то время я снимал студию в районе нашего универа.
Час уже был поздний, я шёл через парковую зону… Ой, как же я люблю гулять в темноте, когда никого нет… A ночью ведь даже маньяки боятся в парке гулять, поэтому, на мой взгляд, там
было почти безопасно. Тишина, низкое небо, запах осенних листьев, а главное, выдался редчайший в нашей местности случай – полное отсутствие дождя. Надо же, как мне подфартило (в Глазго у нас дождь 24/7).
Я специально решил пройтись – во время прогулки моё тело после игры расслаблялось и мозги отдыхали… Внезапно я остановился… Прямо передо мной на лавочке сидел один- одинёшенек, совершенно убитый в стельку Стив Митчел… В своих разодранных секси джинсах и одной тоненькой рубашке, застёгнутой только на одну пуговицу, с полностью обнажённой грудью… И это в ноябре-то… Ах ты ж моя красапета, и как ты здесь один, блин, оказался??
Пройти мимо и оставить его здесь я не мог: во-первых, мне моя гражданская высокоморальная совесть не позволяла, во-вторых, яйки мне его жалко было, наверняка заморозил бы их тут до завтра, а в-третьих… Пятое ноября – опасное время: все придурки жгут Гая Фокса* [2], взрывают петарды, да и просто бухих кретинов навалом, я правда боялся, что кто-то воспользуется этим божественным пьяным телом, а он ведь в таком состоянии не сможет даже от мухи отбиться.
Подойдя к лавочке, я сел перед ним на корточки и, взяв его за плечи, выпрямил немного его торс. Так, чтоб низко склонённая голова могла хоть чуток приподняться и поймать мой заботливый взгляд в своё поле зрения:
– Хэй, Стив, ты в порядке?
Ответа не последовало… то есть, он вообще не одуплял сути происходящего. Мне пришлось слегка похлопать его по щекам, только тогда он, наконец, сфокусировал на мне свой взгляд, растянув губы хоть и в пьяной, но абсолютно очаровательной улыбке:
– Гы… а ты кто? – спросил он, протянув к моему лицу руку и ухватив меня за подбородок, – я тебя знаю?
Судя по всему, он не только перебрал с выпивкой, но, вдобавок ко всему, ещё и обкурился травой…
– Бог ты мой, Стив, ну от тебя и несёт… Ты уж либо пей, либо кури – нахрена ты алкоголь с травой намешал?
Красавец мой ещё больше расплылся в своей умилительной улыбке:
– … а хер его знает… так как-то получилось, – он развёл руками, пожал плечами, хрюкнул и залился тихим, но ужасно заразительным смехом.
– А кто ты? – вновь спросил он, гладя мою щёку.
– Я Нил. Нил Стюарт, мы с одного факультета, но ты ведь всё равно ни фига не запомнишь, так ведь?
– Гы-гы… не запомню… ни-фи-га. Нил… – он продолжал гладить моё лицо, – какой же ты всё-таки красивый…
Честно сказать, от этой ремарки у меня загорелся огонь внизу живота… Я просто обалдел, но окунуться надолго в сладкое облако этой информации мне не удалось, потому что совершенно непредсказуемо он, вдруг прильнув ко мне, соединил наши губы.
Это было настолько неожиданно – я реально охренел! Идеальный Стив Митчел, звезда факультета, целует меня в губы?? Ооо, и целоваться, надо сказать, он умел отлично – засасывая поочерёдно то верхнюю, то нижнюю губу, переплетая наши языки, втягивая мой
язык себе в рот… не буду скрывать, я от души наслаждался его своеволием.
Он довольно долго продолжал эту чувственную атаку, затем, оторвавшись от моего рта, обвил своими руками мою шею, уютно устроившись на моём плече:
– Mмм… ты очень приятно пахнешь, – вздохнул он, похоже, решив вздремнуть.
Меня это не устраивало ну никак, особенно если брать во внимание то, что я до сих пор сидел перед ним на корточках.
Я аккуратно приподнял его голову со своего плеча, и, поддерживая её двумя руками за затылок, посмотрел в его завораживающие, но при этом абсолютно стеклянные глаза:
– Хэй, не спи… Куда тебя отвезти, скажи мне свой адрес? Он удивлённо вскинул свои брови:
– О… а ты кто?
***
Заметки автора (сноски):
мозг заполнялся эндорфинным туманом*[1] – Эндорфины (эндогенные (др.-греч. ἐνδογενής ‘рождённый внутри’) + морфины (от имени древнегреческого бога Морфея) — группа полипептидных химических соединений, по способу действия сходных с опиатами (морфиноподобными соединениями), которые естественным путём вырабатываются в нейронах головного мозга и обладают способностью уменьшать боль, аналогично опиатам, и влиять на эмоциональное состояние.
***
все придурки жгут Гая Фокса*[2] – Ночь Гая Фокса (англ. Guy Fawkes’ Night), также известная как Ночь костров (англ. Bonfire Night) и Ночь фейерверков (англ. Fireworks Night) — традиционное для Великобритании ежегодное празднование (но не государственный праздник) в ночь на 5 ноября. В ночь Гая Фокса зажигают фейерверки и костры, на которых сжигают чучело Гая Фокса. А накануне дети выпрашивают монетки «для отличного парня Гая», чтобы накупить петард.
***
Конец главы 1
Не забывайте комментировать и голосовать. Автор: evaewart
I’m first… he-he ))
это работает