Глава 3 Утонченный парень с изысканными привычками
Microsoft Word – Глава 3 Утонченный парень с изысканными привычками.docx
Автор: Evaewart
***
Рано утром мне надо было быть на моей подработке. В агентстве недвижимости я подрабатывал уборщиком и секретарём три дня в неделю. Вернее три утра в неделю, с восьми и до двенадцати, потому что на пары мне надо было только к половине первого.
Подработка была удобная во всех отношениях. О местоположении можно только мечтать – как раз между моим домом и универом, не надо ни с каким транспортом заморачиваться. Пятнадцать минут, чтобы дойти до агентства, и двадцать минут – до универа.
На уборку отводился всего час. Но в маленьком офисе, собственно, нефиг было делать: пропылесосить ковролин, пыль смахнуть, туалет в порядок привести. Мне это было совсем не трудно, убирать я умею с детства. Ну, не с детства, а с юности.
Было мне аж целых четырнадцать лет, когда мать с отцом разругались в клочья из-за того, что один из них растратил слишком много денег, а затем другой из них в отместку с кем-то левым переспал… Ругались, дрались, потом разбежались по неизвестным направлениям, а я типа взрослый, и сам, мол, со всем справлюсь.
Я особо не бузил, в социальные службы на них не заявлял. Иначе из моих взбалмошных родителей всю бы кровь выпили, меня куда- нибудь в школу интернат запроторили, а делу ведь всё равно ничем бы не помогли. То есть реально, лично мне от внедрения соцслужб в мою подростковую жизнь только б хуже было.
А так я жил самостоятельно, за квартиру платил отец, деньги на еду и шмотки получал я от матери. Так что и убирать, и готовить, и вообще, толком смотреть за собой я, благодаря моим заботливым
родителям, научился в довольно нежном возрасте. Вообще, предки мои – страстные натуры, они потом ещё несколько раз сходились и расходились, причём всегда с бурей эмоций. Что поделаешь… такая у них любовь. Сейчас они опять вместе, и уже аж целых два года… Благослови ж ты их господи, может, наконец, угомонились?
В общем, как бы то ни было, работа уборщика не напрягала меня вообще, а в качестве секретаря я тоже, кстати сказать, особо не мучился. Моя основная обязанность заключалась в обеспечении удобной работы риэлторов, то есть, как правило, я им помогал с оформлением документации, связанных с куплей-продажей недвижимости. И всё, что я делал, сопровождалось настолько чёткими инструкциями, что ошибиться было довольно-таки сложно.
На работу пришлось убегать рано. Стив, измученный событиями вчерашней ночи (не столько сексом, сколько не в меру принятым алкоголем), ещё спал.
Отрубился он, кстати сказать, сразу же после того как кончил: глаза его закатились, и сознание изящно покинуло окружающую нас объективную реальность. Я ещё долго наслаждался видом этого прекрасного лица, с сожалением понимая, что, судя по степени опьянения моего ненаглядного, вряд ли он хоть что-то вспомнит из событий нашей с ним ночи…
Воспользовавшись коматозным состоянием Стива, я тщательно протёр его интимную зону влажными салфетками, а затем нанёс на покрасневшую хризантему крем с анастетиком. Кстати сказать, крем этот был совсем не ‘хризантемный’… Мой тренер посоветовал мне его для блокировки мышечной боли в области моего недавно травмированного бедра. Анастетик во время лёгкого массажа проникал в ткани, делая их менее чувствительными… То есть, это было как раз то, в чём в столь нуждалась, хоть и немного, хоть и самую малость, но всё-таки пострадавшая задница Стива Митчела.
Разумеется, я дал волю своему любопытству и хорошенько рассмотрел его спящее тело во всех подробностях… его руки, запястья, стопы, щиколотки, совершенно умилительные пальцы на
ногах, локти, колени, плечи, ключицы, рисунок на ладонях (пришлось посветить телефоном, чтоб разглядеть детали)…
Конечно же, я совершенно потерял совесть, потому что не только смотрел на всю эту красоту, но ещё и без зазрения совести целовал и вылизывал каждый рассматриваемый мною сантиметр везде, где только можно и нельзя… Xотя, думаю, в эту особенную ночь мне было можно всё! По крайней мере, на тот момент я так чувствовал.
В довершение ко всему, я сделал пару-тройку необыкновенно красивых снимков… на память. Стив лежал на боку, однy ногу гибко подогнув к груди, вторую – вытянув во всю длину, голова его покоилась на предплечье правой руки, в то время как левая была грациозно закинута за голову. Мне ещё ни разу не доводилось видеть столь эстетично спящего человека. Он был словно лебедь, парящий в небе…
Я фотографировал его с разных ракурсов, и моё ненормальное сердце буквально заходилось от восторга. Всё, абсолютно всё казалось мне в нём прекрасным… Но после этой сумасшедшей ночи одного лишь созерцания красоты мне уже было мало. Хотелось его всего. Так, чтоб весь он, и душой и телом, принадлежал мне, только мне и никому более…
Интересно то, что тогда эти дерзкие идеи и желания казались мне абсолютно осуществимыми. В нашей внезапной встрече в парке я видел судьбоносное предзнаменование. Я был уверен в том, что ангелы улыбаются нам и машут своими божественными крыльями, и очень-очень скоро события повернутся таким образом, что Стив обязательно станет моим.
Но что же именно для этого нужно было предпринять, честно сказать, я не знал… Не имел ни малейшего понятия. На тот момент мне казалось, что оно как-то само собой всё получится, прямо как эта наша волшебная встреча в парке.
Итак, проснулся я рано, проспав не более трёх часов, но был полон энергии как тюбик, переполненный кремом (знаете, когда его едва
откроешь, а крем прям выливается весь в желании тебе угодить…). Стиви-бой ещё спал, и я очень надеялся, что он у меня ещё два дня проспит, хотя мозгами конечно понимал, что как только он проснётся, мгновенно свалит куда подальше.
Мне действительно надо было убегать на работу, но боже, как же не хотелось, блииин… от досады готов был аж расхныкаться и ножками растопаться. Однако, как мудро говорили наши деды – если хочешь сладких фруктов, полезай на дерево*[1], то есть не выйду на работу сегодня – нечем будет платить за мою студию завтра… Так что пришлось, подавив крики душевного протеста, тащиться в это чёртово агентство.
Собрался я очень быстро, оставив на стопке аккуратно сложенной одежды Стива (ночью у меня было полно времени, чтобы привести в порядок его насквозь провонявшиеся марихуанным дымом шмотки: трусы, носки, рубашку и джинсы – пришлось всё это запихнуть в стирку и сушилку, а утром просто сложить всё чистое и сухое)… Так вот, я оставил, на его уже приятно благоухающих вещах, короткую записку… Вот какой я умный.
Времени подумать у меня, разумеется, не было. Поэтому записка была весьма простой по содержанию. В ней был номер моего телефона. И четыре предложения:
«Ты мне понравился.
Ты был без куртки, без телефона и без бумажника.
Если холодно, возьми мою спортивную куртку – это подарок. Когда будешь уходить, просто захлопни дверь».
В конце я написал своё имя (Нил).
Рядом с его одеждой я положил свою куртку и очень надеялся, что он не побрезгует подарком, так как на улице была жуткая холодина, ветер, дующий одновременно во всех направлениях (не самая
приятная особенность шотландского климата), да ещё и дождь, судя по всему, начинался.
Перед уходом я ещё полюбовался на него несколько минут, но так и не дождавшись его пробуждения, поспешил на работу.
Конечно, даже тогда (почти три года назад) я догадывался, что вряд ли Стив Митчел позвонит мне. Тут и великим психологом быть не нужно… Вероятность того, что человек, спонтанно перепихнувшийся с кем-то по страшной пьяни, причём ничего не помнящий и только смутно догадывающийся о сексе по несколько неудобным ощущениям в своей воспалённой хризантеме… В общем, вероятность того, что человек этот захочет сохранить столь важный для него контакт – фактически равна нулю.
Так что всё это я и так знал и особо не обольщался. Просто я находился на таком сильнейшем эмоциональном подъёме, что почему-то был абсолютно уверен в том, что так или иначе, но мы со Стивом обязательно будем вместе.
Да, разумеется, сейчас я понимаю насколько эта моя уверенность была нелепой и смехотворной, но тогда, как видно, я был довольно самонадеян. Однако меня можно понять – я влюбился. Впервые. По- настоящему.
Так было тогда, три года назад, так же и сейчас – сердце моё заходится как бешеное при одной лишь мысли о нём…
Ho с тех пор совершенно ничего не произошло между нами. Записку он с моим номером так и не взял, но на обратной стороне
написал: “Спасибо за куртку”, то есть курткой он моей, в отличие от номера, не погнушался… Ну и всё на этом. Более никаких потрясающих случайных встреч со Стивом в парке (или где бы то ни было) фортуна мне на блюдце так и не преподнесла.
Итак, как это ни печально, но судьба не подарила нам второго шанса на близость. Сталкиваясь со мной случайно в универе, Стив не проявлял ко мне ни малейшего интереса… причём он не игнорил
меня специально, просто действительно не замечал. Я думал, что это вероятно оттого, что я такой невзрачный и невыразительный. Поэтому занялся собой.
С телом у меня было всё в порядке, спасибо футболу, физических нагрузок мне явно хватало. Ведь мы же не только по полю бегаем… У нас, знаете ли, весьма сбалансированный комплексный тренинг, включающий в себя и кардио тренировки*[2], и занятия на развитие гибкости, и работа над мускулатурой, да один балет вон чего стоит…
Я даже, собственно, слегка сдерживал себя на тренажёрах, иначе при моей структуре есть вероятность перекачаться до вообще пугающих размеров. А мне хотелось быть тонким и изящным, поэтому на железяках я себя ограничивал, углеводов не потреблял (никаких макарон, пицц, булок, тостов, хлеба…) и ел в основном овощи, фрукты, рыбу и стейк.
В общем, физическая оболочка была у меня, думаю, в норме. Поэтому я направил более пристальное внимание на свой стиль.
А вот это уже было, скажу я вам, совсем не просто. По той простой причине, что раньше мне было по большому счёту абсолютно пофигу, как я выгляжу. То есть в выборе одежды я руководствовался только одним принципом – удобство. А эстетическая сторона моего внешнего вида или уж тем более моя сексапильность мне вообще была до лампочки… Что не удивительно – я ведь никогда раньше не был влюблён!
Для начала я умудрился выбрать себе отличного парикмахера. Совершенно случайно, кстати. Пацан этот (Тони его зовут) учился в нашем же универе на факультете декоративно-прикладного искусства, дополнительно специализировался в области компьютерной графики, стараясь хоть как-то расширить свои горизонты… Но знаменитое во все времена выражение “бедный художник” – оно всё-таки не просто так знаменитое.
Хорошо оплачиваемых работ по специальности днём с огнём не найти. Иногда ему, конечно, улыбалась фортуна, подкидывая редкие
шансы поучаствовать не за бесплатно в разработке игровых и интерактивных проектов. Однако случалось это довольно редко, поэтому не приходится особо удивляться томy, что основная подработка Тони была в салоне моды.
Надо сказать, что в салоне этом он был довольно популярен. В первую очередь потому, что имел видение талантливого художника, то есть умел создавать именно ту стрижку, которая идеально подходила человеку, а если учитывать его миловидную мордашку и приятную улыбку, то становилось понятно, почему все клиенты, особенно дамочки, были от него в полном восторге.
Познакомились мы с Тони на одном из концертов в универе. Меня, как и всегда, запрягли в ведущие программы (вот блин, один раз не отказал, так теперь до самого выпуска с меня не слезут… придурок я безотказный), а Тони и ещё пару человек с их факультета позвали оказать помощь с оформлением сцены, а также с внешним видом выступающих. То есть именно тогда Тони буквально за пять минут забабахал мне такую офигенную стрижку, что я сам от своего отражения глаз не мог восторженных отвести.
– Мужик, ты просто гений… – почему-то шёпотом произнёс я.
– Да… – согласился Тони, нависнув мне на плечи и чуть прищурив один глаз, внимательно разглядывал меня в зеркале, – это ты верно отметил… Хотя, с твоей внешностью хоть шапочку для плавания нацепи – тоже красиво будет…
– У меня ещё ни разу такого удачного стиля не было… – Да, – кивнул мастер, – не тупая стрижка.
– Как это? – не понял я.
– Ну, так… не тупорылая стрижка, – пояснил он.
– Ага… и что это означает?
– Это означает, что при всём своём спортивном стиле она изящно- артистичная, то есть видно сразу, что ты не просто спортсмен, а ещё и утончённый парень с изысканными привычками…
– Wow… неужели и впрямь с изысканными? – засомневался я, не очень-то себе представляя какая же именно из моих привычек относится к этому таинственному виду.
– Да, всё как я и сказал, – уверенно махнул головой мастер, – утончённый тип с изысканными привычками, можешь даже не сомневаться… я пока тебя стриг, всю душу твою насквозь увидел.
– О, великий мастер, а можно я теперь у тебя всегда стричься буду?
– Можно, но только если согласишься быть моей конкурсной моделью… Тогда я тебя даже бесплатно буду стричь, – Тони сразу же выдвинул мне условия.
– А можно, я не буду моделью, а просто буду тебе деньги платить? – выдвинул я встречное условие, стараясь посопротивляться получше, так как мысль о том, что мне придётся быть какой-то там моделью, вводила меня в состояние шока.
– Нет, нельзя, – категорично отрубил Тони.
– Ну а если я тебе буду двойным тарифом платить?
– Совершенно исключено, – холодно ответил Тони, – только бартер: ты – моя модель, я – твой стилист. Других вариантов нет.
– А почему именно я… вокруг нас ведь столько много крутых девчонок? – я всё ещё пытался трепыхаться, хотя понимал, что проиграл.
– Потому что, во-первых, мне нужна мужская модель, а во-вторых, у нас с тобой творческие флюиды совпадают… неужели не ясно? Так, кстати, далеко не всегда и не со всеми случается, а посему подобные моменты надо очень ценить.
В общем, на этом моё сопротивление было подавлено, и именно так я заимел себе просто потрясающе талантливого мастера, правда за это мне пришлось стать моделью Тони, и вот уже три года я вынужден послушно принимать участие в самых всевозможных арт конкурсах.
Это отдельный разговор, сейчас только скажу, что поначалу сложно было, но постепенно привык и к макияжу, и к фотосессиям… втянулся и даже могу видеть позитивные стороны этого процесса… Хотя, всё равно, хлопотно это, потому что он таскает меня за собой во все самые различные арт проекты и фестивали красоты… По идее, у меня уже такое портфолио, что можно было бы серьёзно заняться модельным бизнесом, но, скажем так, это мне не очень интересно. Просто помогаю Тони.
С ним мы, кстати, сблизились до состояния “друзья”, хоть он и взбалмошная натура, частенько истерит и эксплуатирует меня со страшной силой, то есть дружить с ним совсем не просто… Но именно он в своё время помог мне с выбором стиля. И не просто посоветовал, что мне следует или не следует носить, а объяснил почему именно.
То есть провёл мне настолько толковый курс в мир моды, что теперь мне абсолютно понятно, какие именно брюки, джинсы, рубашки, пиджаки, свитера, куртки, кофты, шарфы, головные уборы, туфли, ботинки и так далее подходят под какую фигуру, длину ног, ширину плеч, форму лица, тон кожи, цвет глаз, волос и тому подобное.
В общем, если раньше я носил исключительно кроссовки, спортивные штаны, или джинсы со спортивной курткой и бейсболкой… то сейчас, ради Стива Митчела, я преобразился в принца с обложки глянцевого журнала.
Мои рубашки, как правило белые, тёмно-синие и чёрные, всегда заужены по фигуре, модели брюк – по самому последнему писку моды, на туфли приходится вываливать большую кучу денег, но тут ничего не поделаешь, крутая обувь – моя слабость… Кроме того, я вдруг полюбил шарфы, вязаные кофты и даже разбираюсь в
аксессуарах, хоть и не особо их использую… По той простой причине, что с браслетами и всякими бусиками, которыми меня напичкал Тони, я сразу же выгляжу открытым геем, а я не из тех, кто любит афишировать свою сексуальную ориентацию.
Ну, как бы то ни было, внешне, после той встречи в парке, я радикально преобразился. Уж больно мне хотелось, чтоб доктор Митчел меня заприметил.
Но второй курс закончился, а Стив на меня даже не взглянул. Когда у меня начался третий курс, он тоже вернулся на факультет, но уже в качестве преподавателя. Я этому факту обрадовался просто несказанно, потому что у него был большой выбор деятельности, а он, к моему огромному счастью, выбрал спокойную научную работу, оставшись при кафедре.
Да я об этом даже мечтать не мог! Ведь выбрать он мог действительно всё, что только его душа пожелает. Мог уехать в Эдинбург или в Лондон, или куда-нибудь в Штаты. Ему были двери открыты куда угодно: он мог пойти в правоохранительные органы, проводить свои любимые психологические исследования в рамках судебно-психологической экспертизы. Или в клинику, заниматься разработкой программы психологического вмешательства… На худой конец, мог отличные бабки зашибать в военной структуре, занимаясь корректированием нервно-психического состояния высшего командного состава…
Но свет очей моих остался в своём родном универе, работал над диссертацией, а также преподавал несколько предметов. На нашем курсе он вёл патопсихологическую диагностику и психотерапию (в клинической и психолого-педагогической практике). Разумеется, я самый первый записался на его курс. Заметил ли он это? А херушки вам лысого…
Однако я не терял надежды, а потому ради привлечения его божественного внимания выбился в лучшие студенты курса. Все мои работы не только всегда вовремя сдавались, но и были одними из
лучших на факультете. Все мои тесты набирали не менее 90% – это, не без гордости скажу я вам, на самом деле высокие показатели.
Более того, не будем забывать о моём постоянном участии во всевозможных университетских шоу-программах – всё это я делал конечно же не за просто так и уж тем более не из-за высокой моральной ответственности. Просто это был один из самых верных способов находиться у него на виду. Исключительно ради того, чтобы меня заметили.
И надо отдать мне должное, замечали меня абсолютно все кому не лень. При встрече со мной люди всегда радостно улыбались, и даже проявляли знаки внимания. Некоторым я нравился в романтическом смысле и ко мне подкатывали несколько раз (более пяти раз, между прочим) с предложениями встречаться… Меня знали и студенты, и преподаватели… но только не достославный Стив Митчел! Зараза такая… он меня в упор не видел! Вот словно не существовало меня на этом свете, и всё тут!
Каждый день я ненароком встречал его у входа или в холле, чтобы поздороваться, но в ответ – всегда одна и та же фигня: невидящий взгляд, беглое нейтральное “hello”, и больше ничего, даже шага ни разу не замедлил… Паршивец.
Поэтому, после трёх лет моего ярого рвения достичь славы самого лучшeго (во всех отношениях) парня на факультете, чтоб Стив Митчел наконец признал факт моего земного существования, я вдруг чётко понял, что план мой мудрый ни хера не срабатывает. Ни в малейшей степени. Будь я середнячком в спортивном костюме, бейсболке, кроссовках и с рюкзаком на спине или лучшим студентом на курсе, с самой красивой фигурой, в крутом прикиде, со сногсшибательной стрижкой, в туфлях за двести фунтов и с сумкой от Армани через плечо…
Для доктора Митчела это не имело никакой разницы… Ни-ка-кой вообще. Для него я был пустым местом. Безликим представителем огромной серой массы – и не более того.
Короче, через три года этого дерьма я расстроился.
До меня вдруг ясно как день дошло, что напрасно я ради Стива из кожи вон лезу, не светит мне с ним ничего… А потому я ушёл в депрессию. Опять спрятался в самые заурядные джинсы и спортивную куртку. Я перестал с ним здороваться по утрам. Задолбался, понимаете ли, быть приветливым… Просто, натянув бейсболку пониже и опустив голову, проходил мимо, или отворачивался в другую сторону, когда он был рядом.
И кроме того, я нагло начал опаздывать на его лекции. Представляете, до какой степени я разборзелся? Заходить (не здороваясь!) посреди лекции к самому боженьке психологического факультета доктору Митчелу, на которого все молятся, которому все, в ряд выстраиваясь, кланяются и аплодируют… Да я сам себе диву давался!
Подожду пока пройдёт добрых минут десять после начала, а потом спокойно открываю дверь, прохожу тихо на самый последний ряд амфитеатра, сажусь и начинаю читать что- нибудь в своём телефоне. Да, я конечно понимаю, что это ужасно глупо и по-детски… Но у меня то что называется на-ки-пе-ло – это во-первых. А во-вторых, после акта моего вопиющего бунтарства, я как это ни странно, почувствовал себя немного полегче…
Ну и кроме того, самым интересным во всей этой, казалось бы, абсолютно безнадёжной ситуации оказалось именно то, что доктор Стив Митчел только сейчас наконец-то соизволил обратить на меня своё драгоценнейшее внимание.
***
Заметки автора (сноски):
если хочешь сладких фруктов, полезай на дерево*[1]/(Eng.)He that would eat the fruit, must climb the tree – шотландская народная поговорка. Из русских поговорок, пожалуй, по смыслу больше всего подходит “волка кормят ноги”.
***
кардио тренировки*[2] – это тренировки сердечно-сосудистой системы, которые также способствуют увеличению объёма лёгких.
***
Конец главы 3
Не забывайте комментировать и голосовать. Автор: evaewart