Глава 32 Какой адрес, сливка, я выезжаю
Перевод: Ewaryna
Редактор: ellysasina
Помощь в переводe с китайского: BearBearfam
Войдя в офис, Баи Син Йу с неподдельным страданием смотрел на Чиана Ге своими плачущими глазами на похоронном лице. Он непрестанно охал и ахал, ничего толком не говоря, просто всхлипывая взывал к всемогущему имени брата. Чиан Суи Инг всеми фибрами своей души презирал подобное инфантильное нытьё. С выражением холодного разочарования он глянул на кузена:
- Я уже догадался, что ты здесь вероятно не для того, чтобы сообщить мне о чём-то приятном. Раз уж ты проделал весь этот путь и опять пришёл ко мне, значит, ясное дело, ничего хорошего с тобой не произошло… Что ж, говори.
Баи Син Йу растерянно посмотрел на Чиана, затем неуверенно обернулся на Ли Ю. Он явно колебался оглашать свои новости перед посторонним.
Чиан Инг тоже кинул взгляд на Ли Ю… У него не было ни малейшего желания отпускать нефрита, но он разумно решил, что двадцатилетнему несчастью (брату Баи), пожалуй стоит постараться сохранить хоть последние крохи своего достоинства.
- Ли Ю, ты можешь идти, – отпустил его Чиан, чуть задержав на нём свой взгляд.
Ли Ю поднявшись, внимательно посмотрел на Суи Лина, тот в ответ кивнул ему.
После того как Ли Ю вышел, плотно закрыв за собой дверь, Баи Йy с выражением полного отчаяния на избитом лице начал заикаясь повествовать свою историю… мол, что круто он запутался… Попал… B дерьме по уши. Говоря это, он внимательно наблюдал за лицом Чиана Ге, готовый в любую секунду убежать от него на безопасное расстояние, если тот, как это уже не раз бывало, внезапно прыгнет на него дикой кошкой и начнёт больно бить…
По мере поступления информации, лицо Чиана становилось всё хуже и хуже, принимая страшное выражение. Руки сжались в кулаки до треска в суставах.
В общем, если не вдаваться в детали и говорить коротко, этот пацан, этот лузер, этот полный кретин, опять проиграл и на этот раз огромную сумму – ни много ни мало более трёх миллионов… делая ставки на футбол.
Дядя Чиана (отец Баи Йу)*[1] в этот раз был уже настолько не в себе, что отдубасил сыночка, как отбивную котлету, сказав, что и пальцем ради него не пошевелит, что, мол, пусть теперь он сам за себя отвечает. Но мягкосердечная тётушка, конечно же, уговаривала отца помочь сыну и кроме того умоляла Баи Син Йу обратиться за помощью к Чиану Ге.
Проблемы с азартными играми у Баи Син Йу начались давно, ещё со времен старшей школы. Все эти годы родители молча выплачивали огромные долги, висящие на их любимом чаде… Разумеется, постоянные переживания и стрессы из-за непутёвого сына подрывали их здоровье и просто разбивали им сердце.
Чиан презирал никчёмного придурка за то, что тот, ничего не умея и даже ни разу и не попытавшись работать или чему-либо научиться, просто тупо спускал деньги семьи, доводя бедную тётку (мать Баи), до инфаркта.*[2]
Баи Син Йу относился к тому разряду опасных бестолочей, которые за полным отсутствием умений и навыков под страхом смертной казни не должны притрагиваться к деньгам. Но вся беда заключалась в том, что сам он, как видно, считал по-другому, и как это часто бывает, явно переоценивая себя…
Аура вокруг Чиана постепенно наполнялась ядовитым газом, он с раздражением ударил по столу:
- Да даже твой родной отец уже отказался вытягивать тебя из дерьма, так чего ж ты от меня-то хочешь?! Ты же сам, кретин, приблизил этот день, не сегодня -завтра триады (мафия) разрубят тебя на куски и вскормят на корм своим собакам! И знаешь что?! Ты, блять, этого реально заслуживаешь, никчёмный ублюдок!
Баи Йу взмолился, пуская слезу:
- Ге, Ге! Hе говори так! Tы ещё можешь меня спасти, я умоляю тебя, этого никогда более не повторится, даю тебе самое честное слово – никогда! Это безусловно было в последний раз! Я никогда больше не посмею делать ставки… Прошу тебя, поговори с моим отцом, убеди его… Или одолжи мне немного…
- А хера тебе лысого! Глупый идиот! Я поверю в твои раскаяния, только когда солнце взойдёт на западе! Ты… – Чиан даже не мог договорить фразы, его передёрнуло от бешенства.
В семье матери из всех их братьев и сестер именно между его (Чиана) матерью и тётей (матерью Баи) были самые близкие и задушевные отношения. Сёстры питали друг к другу нежную любовь и привязанность. После смерти матери тётя заботилась о Суи Инге, стараясь своим теплом хоть немного смягчить его боль…
Да как же так получилось, что эта нежная, добросердечная, культурная, разумная, обладающая всеми достоинствами женщина могла столь слепо потaкать во всём своему собственному сыну? До такой степени, что тот обнаглев до потери сознательности, превратился в самый что ни на есть кусок дерьма?!
- Спасти тебя? – тон Чиана крайне сухой и резкий, – Тебе уже ничего не поможет! Да ей-богу, будет лучше, если тебя сейчас грохнут. Твои родители дали тебе всё, что только могли. Всё делали ради тебя! Все их деньги, заметь кретин, с трудом заработанные деньги – всё для твоего безбедного будущего, для того чтобы обеспечить и защитить твою никчёмную бездарную жизнь! Но так тебе ж, блять, всё мало! Ты ж можешь только тупо тратить то, что другие для тебя заработали!
- Ге, помоги мне, – рыдал в ответ Баи, – я тоже хочу иметь возможность зарабатывать деньги…
- Ой, да заткнись, ты, блять… – Чиан был настолько разочарован в этом своём двоюродном братце, что у него уже не было никакого желания даже бить его.
Когда Чиан был моложе, он часто помогал дяде и тёте дисциплинировать их милое чадо, потому что наглый пацан (Баи) уже был настолько избалован, что ни во что не ставил своих родителей, вообще их не уважал и уж, конечно, ни грамма не боялся… зато он очень уважал и боялся Чиана, который в любое время мог выбить из него всё дерьмо.
Чиан Суи Инг с безнадёжностью посмотрел на своего бестолкового, без каких-либо перспектив в жизни, кузена. “Вот ведь заноза в жопе… та самая заноза, которая доставляет огромную головную боль.” Чиан подумал, что он, собственно, в последнее время стал намного лучше относиться к своему собственному младшему брату, вероятно именно потому, что по сравнению с Баи, Сяо Лин Зи был всё-таки таким толковым парнем… его было довольно сложно ненавидеть.
Подумав о Сяо Лине, Чиан посмотрел на него:
- Ты-то как здесь?
- Я его встретил в компании, по пути в офис, решил сопроводить, – ответил Суи Лин.
Чиан, кинув быстрый взгляд на кузена, опять обратился к брату:
- Не мог бы ты выйти, Сяо Лин Зи?
Баи Син Йу с отчаянной паникой в глазах вперил свой взгляд в младшего Чиана. Он реально боялся, что когда Суи Лин выйдет, Чиан Ге жестоко изобьёт его.
Но, разумеется, Суи Лин просто не мог ослушаться старшего брата или хоть как-то проявить своё неуважение к нему. Услышав просьбу брата, он немедленно поднялся и, сочувственно пожав плечо Баи Йу, вышел из офиса.
Чиан Ге встал с кресла и сделал шаг по направлению к любимому кузену… Тот, как ошпаренный подскочил с дивана, но Чиан стремительно схватив его за грудки, вбил в стенку.
Зная, на что способен Ге, Баи от страха чуть в штаны не навалил, под давлением обжигающих, прищуренных глаз Чиана:
- Ге, Ге! Пожалуйста… – взмолился он о пощаде.
Ухватив Баи за подборок, Чиан устрашающе сверкнул на него своими глазами:
- Послушай меня внимательно, Баи Син Йу… возблагодари небеса*[3], что ты родился в достойной семье. Если бы не твоя мать, гореть бы тебе в аду! Только ради неё, ради её слез я смотрю, как ты тут сопли свои размазываешь. Мне на тебя плевать. И мне уже абсолютно по херу, искренне ты говоришь или врёшь, как обычно, потому что я тебя за человека уже не воспринимаю! Нет тебе веры. Но сейчас ты должен совершенно чётко уяснить своими атрофированными мозгами – это в последний раз, когда я из дерьма тебя вытаскиваю. Если ты облажаешься ещё хотя бы раз – я просто буду наблюдать, как с тебя шкуру живьём сдирают, и даже мизинцем ради тебя, никчёмного ублюдка, не пошевелю! Потому что мне — насрать! Ты это понял?!
Тело Баи Син Йу била нервная дрожь, по щекам лились слёзы… он с неподдельной горечью смотрел на своего спасителя Ге.
Чиан отпустил его:
- Пошёл отсюда.
- Ге, что ты собираешься делать?..
- Я поговорю с твоим отцом.
- … но… но похоже у отца больше нет денег…
Чиан резко взглянул на него:
- А чья это вина, что y отца уже нет денег? Ты из него, паучья морда, все деньги высосал, а теперь думаешь, я дам тебе деньги даром? О нет, за это ты будешь платить через нос!
Баи Йу немедленно всхлипнул:
- Я на всё согласен…
Баи Син Йу не посмел ни минутой более испытывать нервы старшего Ге, а потому весьма поспешно сбежал. Чиан Инг был все ещё настолько взбешен, что достаточно долго никак не мог привести свои взбудораженные нервы в порядок. Он ходил, наматывая по своему офису довольно много кругов, прежде чем его дыхание наконец-то начало успокаиваться.
Если бы за последние несколько лет Чиан не учил и не давал необходимые советы родителям Баи Йу о том, как делать правильные инвестиции и как вести их бизнес – им бы, разумеется, никаких денег бы не хватило выплачивать за своего блудного сына.
Чиан Суи Инг, будучи не просто старшим в своём поколении, но и человеком с успешно состоявшимся настоящим и многообещающим будущим, невольно являлся ярким примером всему подрастающему поколению их клана. Независимо от того, была ли это родня со стороны матери или со стороны отца, но родители семейств просто не могли не направлять свои восторженные взоры, а также взоры своих детей на идеального Чиана Ге.
Но, что ни говори, a Чиан Инг всё-таки не зря был идолом всего семейства. Потому что при возникновении проблем – действительно сложных проблем, за помощью обращались не к кому-нибудь там ещё, а исключительно к нему. Чиан был гарантией того, что проблема будет решена и всё встанет на свои места.
Собственно, по своему характеру, не сказать, чтобы Чиан отличался особой любовью к ближнему… Он был нетерпелив с окружающими, его раздражала их тупость и, по большому счету, он был довольно-таки безразличен и к их жизни, и к их смерти. Ко всему прочему, в вопросах поведения, послушания и некоторых других моральных аспектах он был самым что ни на есть бунтарём.
Однако, с самого его раннего детства, можно сказать с пелёнок, в его воспитании закладывались и культивировались все необходимые качества для того, чтобы быть следующим лидером их семьи.
Поэтому, даже несмотря на весь мятежный дух своей бунтарской натуры, y Чианa, как это ни странно, было очень чёткое понимание семейной цельности, сильное чувство семейной гордости и чести клана. Более того, он с крайним уважением относился как к предкам их рода, так и вопросу продолжения семейной линии… И в связи с этим Чиан даже регулярно совершал все необходимые церемонии и обряд сжигания благовоний*[4].
Как лидер могущественного клана, Чиан понимал и чтил духовные ценности семьи.
Именно поэтому, он был опорой и поддержкой для всех тех в их семье, кому это было необходимo. То есть, даже несмотря на то, что он терпеть не мог Баи Син Йу (ну просто ж на дух не переносил гадёныша!) – он всё равно не мог бросить его на произвол судьбы. Или какое бы омерзение он ни испытывал по отношению к своей мачехе Чжао Ян, как бы он её ни не переваривал, но он, при надобности, всегда был готов оказать ей свое содействие…И уж само собой разумеется, несмотря на всё неприятие самого существования младшего брата, Чиан Инг знал, что никогда не сможет отказать Сяо Лин Зи в своём покровительстве, защите, заботе и внимании…
И пусть за закрытыми дверями, они порой и перегрызали друг другу глотки… но как бы они ни психовали, ни ругались и ни дрались между собой – со всем этим можно было разобраться, понять и пережить, как раз таки потому что все они были одной семьёй. Как говорится – свои люди. Но Чиан Инг никогда не позволял посторонним вмешиваться в их “внутреннюю политику” , или уж тем более как-то использовать, запугивать, шантажировать или причинять какой бы то ни было вред его клану.
Так что да, Чиан Суи Инг был тем крайне важным центром, к которому все тянулись, и вокруг которого всё крутилось в равномерном, правильном и необходимом для процветания семьи порядке…
Наконец, более-менее успокоившись, Чиан сел на диван и, закурив, углубился в размышления. Что ему делать, какие шаги предпринять, чтобы спасти этого идиота… за всеми тягостными думами, он даже не вспомнил о существовании такой приятной вещи, как обед. В общем, забыл поесть.
Выйдя из компании и направившись к своей машине расстроенный и всем напуганный Баи Син Йу вдруг остановился, услышав у себя за спиной чьи-то быстрые шаги.
С опаской обернувшись, он увидел приближающегося к нему Суи Лина. Тот подошёл и некоторое время не отрывал от него своeго пристального взгляда, затем мягко улыбнулся:
- Йу Ге, ты в порядке?
Бэи Син Йу, ещё не отошедший от пережитого им позорища при встрече с Чианом Ге, был настолько подавлен и растерян, что особого желания говорить у него, разумеется, не было. Просто кивнул, тяжело вздохнув. Чиан Лин дружески, но довольно крепко взял его за плечо:
- Йу Ге, ты ведь ещё не ел? Сейчас время обеда, так что пойдём, я тебя приглашаю. Давай-ка, поговорим.
Баи Син Йу глянул на него, испытывая странное замешательство…У него вдруг возникли весьма острые сомнения в необходимости этого обеда, но Суи Лин, не проявляя особой чувствительности к настроениям кузена, уверенно потащил его за собой.
Чианy и без сюрпризов от кузена, правда, былo чем заняться. А теперь, поверх всего прочего, приходилось ещё разгребать и его проблемы… Целый день, с самого утра и до вечера, Чиан прокрутился, как белка в колесе. Уставший, он добрался домой после восьми вечера.
Настроение было явно подгажено любимым родственничком… Когда он (немногим ранее) поехал на встречу с родителями Баи Син Йу, Чиану показалось что он не виделся с ними не просто пару месяцев, а несколько лет! Вид их грустных, потерянных, преждевременно постаревших лиц сильно расстроил Чиана Инга.
Самого кузена Баи дома не было, вероятно, он, как это обычно и бывало, неизвестно где шатался и развлекался. Когда они (Чиан и родители Баи) наконец закончили свой разговор, время уже стояло вечернее, и у Чиана, видя безрадостную одинокую чету, как говорится, совести не хватило уйти. Поэтому он провёл свой ужин в их печальной компании, так фактически ничего и не съев…
Мысли о братце Баи, этом куске разочарования… не приносили ничего кроме досады и негативных эмоций. Суи Инг с раздражением подумал, что если бы этот говнюк не был его двоюродным братом, он бы и сам его уже давно с удовольствием грохнул.
Устало откинувшись на спинку диванa, он дал возможность своему, вымотанному за день телу, несколько минут отдохнуть. В моменты расслабления его мысли самопроизвольно обращались к Ли Ю. Это происходило само собой, Чиан не в силах был контролировать или сдерживать себя. Какое-то время подумав о нефрите, он и сам не заметил, как его рука медленно потянулась за телефоном, и в следующую секунду он уж набирал номер Ли Ю.
Вызов шёл достаточно долго, когда наконец-то раздался долгожданный голос нефрита.
Он тяжело прерывисто дышал, словно задыхался после очень быстрого бега:
- Чиан Ге?
- Что ты делаешь? – спросил его Чиан, – у тебя что, до сих пор тренировка?
- Да, ещё не закончилась, – Ли Ю всё никак не мог отдышаться, – что-то случилось?
- Где твой клуб?
- Почему? Ты что, хочешь приехать? – в голосе Ли Ю послышалось нескрываемое приятное удивление.
- Эф, что-то я не припомню, чтобы у меня была раньше возможность наблюдать тренинг боксеров. Очень интересно.
- А, но пока ты доедешь, тут всё уже закончится…
- Где проходит тренировка, сливка? Я выезжаю.
Ли Ю быстро назвал ему адрес, Чиан моментом воспрял духом и, схватив куртку, вылетел из дому.
Даже просто мысль о том, что он сейчас вот увидит Ли Ю, мгновенно воодушевляла Чиана, добавляя ему сил и заряжая здоровой жизненной энергией.
Заметки переводчика (сноски):
Дядя Чиана (отец Баи Йу)*[1] – В русском (и в английском) для обозначения этих родственников просто используются слова дядя, тётя. В китайском всё гораздо сложнее – в русском таких слов нет. Но получается, что дядя Чиана (отец кузена Баи) является мужем младшей сестры матери Чиана. То есть, что Чиан и Баи двоюродные братья по линии матерей, их мамы – родные сестры.
до инфаркта*[2] – по китайскому тексту получается, что у матери кузена действительно было слабое сердце, и сын ее доводил в буквальном смысле этого слова – до инфаркта.
возблагодари небеса*[3]/烧香拜佛 – идиома, прямой перевод “сжигать благовония и молиться Будде”, означает – славить небеса или славить бога, быть благодарным высшим силам.
регулярно совершал обряд сжигания благовоний*[4] – В китайской культуре исторически сложилось так, что дети, внуки, правнуки (и т.д.) рода сжигают благовония во имя живыx и умершиx родителей, а так же во имя всех предков. Это способ показать их сыновнее благочестие, уважение к родителям, старшим, предкам, учителям…
Конец главы 32
Перевод: Ewaryna
Дорогие читатели, пожалуйста, оставляйте комменты…и любите друг друга. ))