Select Page

Flamenco – Chapter 3 – Глава 3 Явление курящего Будды

Глава 3 Явление курящего Будды

Автор: evaewart / Eva

Бета: fr-sagan

***

Какими бы сложными отношения между отцом и сыном ни были, а отрицать мощного влияния Юанса старшего на своего сына никак нельзя.

Наряду с завидным состоянием Стан унаследовал от родителя редкую коммерческую хватку, хотя справедливости ради отметим, – талант сына заметно превзошел способности отца.

Разумеется, предвзятость родителя, его постоянная неудовлетворенность и придирчивость оставили неизгладимый отпечаток на характере Стана – он на дух не выносил порядок. Терпеть не мог, когда все выстраивалось по линеечке, дюйм к дюйму… а потому превратил образцово-показательный зал в магазине, предмет неуемной гордости отца, в антикварную свалку. Когда-то роскошную, аутентично оформленную в стиле девятнадцатого века комнату, где папаша дрожал над каждым экспонатом, Стан буквально завалил горами из самых разнокалиберных предметов старины, без каких бы то ни было попыток к систематизации…

Однако, несмотря на тесноту, отбоя от посетителей не было. Весь скупаемый Станом с аукционов раритет: часы, вазы, медали, ювелирные изделия, картины, книги… отличался столь высоким качеством, что попросту не нуждался в отдельной презентации.

К ценному мнению Юанса младшего всегда прислушивались. Он пользовался заслуженной репутацией в своей сфере. К нему регулярно наведывались дилеры и специалисты по антику со всех районов туманного королевства. А не так давно безо всякого предупреждения заявились ассистенты какого-то режиссера (довольно, кстати, именитого) с киностудии, предлагая почетное место консультанта в исторической драме… Правда, от заманчивого предложения пришлось вежливо отказаться – на текущий момент ‘драмы’ ему вполне хватало и без киностудий.

Стана благословили свыше особенным чутьем на редкие по своей ценности находки.

Только он умудрялся купить за горсть мелочи на блошином рынке дырявое ведро с ржавыми инструментами, а потом объяснять шокированным приятелям, что вот эта вот погнутая фиговина с загогулинами на самом деле является эфесом кельтской сабли британской тяжелой кавалерии конца восемнадцатого столетия… И, мол, после реставрации он, как сознательный гражданин Шотландии, сможет преподнести саблю в дар историческому Эдинбургскому музею… за это ему напишут стандартное письмо с двумя короткими абзацами благодарности в адрес его скромной персоны… чем не заманчиво? С другой стороны, можно наплевать на гражданскую добропорядочность с высокой колокольни и продать ценную сабельку в частную коллекцию за тысчонку-другую, а можно и не продавать… лучше уж себе оставить, – доченьке в приданое пойдет.

В общем, невзирая на свалку в когда-то элегантном с иголочки магазине, Стан умудрился преумножить годовой доход от продаж, что являлось предметом его тайной гордости.



С самого утра у дверей магазина уже поджидали Стана его приятели: так называемые постоянные клиенты самых разнообразных профессий и возрастов. Многие из них водили дружбу в былые дни с мистером Юансом старшим и, не в состоянии изменить своим привычкам, продолжали по инерции наведываться в “Сокровищницу” и после его кончины.

В основном зале, вернее, на узкой, заваленной всем подряд тропке, в поиске диковинных ценностей теснилось много посетителей. Они шли и шли нескончаемой вереницей… Весьма разношерстная публика.

С кем только Стану ни приходилось общаться: и с госслужащими, и с учеными, с военными, с наркодилерами, с домохозяйками, с бизнесменами… даже с копами под прикрытием.

Сегодня, вот, опять наведался уличный музыкант. Похоже, бездомный, а может, и нет. Черт знает… Повадился, уж не первый день, сидеть у входа и играть на акустической гитаре. Вроде бы молодой и красивый: смуглая кожа, яркие голубые глаза… экзотическая внешность. Его бы помыть, приодеть – любого айдола затмит.

“Гоняться за славой и добиваться признания, вероятно, не входит в его планы, – размышлял Стан. – Весь такой неухоженный, спасибо, хоть не воняет… Слоняется бесцельно по улицам со своей гитарой, сейчас его, как видно, к моему берегу прибило. Уже вторую неделю публику тут у меня развлекает…”

Играл парень виртуозно что-угодно, но предпочтение отдавал вариациям в стиле фламенко. Вокруг него всегда собиралась завороженная аудитория. На деньги не скупились, щедро подкидывая не только монеты, но и банкноты. Случалось, некоторые эмоционально перевозбудившиеся дамочки снимали с себя золотые изделия: цепочки, кольца, серьги, браслеты и в припадке экзальтации бросали добрецо в футляр от гитары. Украшения парень сдавал Стану в магазин за наличку. В общем, все оставались довольными: и Стан, и музыкант, и очарованные дамы.

“Видать, приглянулся ему мой магазинчик… интересно, чем? Неужто обчистить надумал? Да нет, вряд ли, слишком уж взгляд у него невинный, вообще, словно не от мира сего, хотя… фиг знает… Ну, в принципе, местечко здесь рыбное, народец наведывается при денежках… только гляньте, как лихо в футляр подкидывают. Вот он и прижился… Хех, хоть бери да кастаньеты у входа продавай, только боюсь и без того радостная публика, излишне расфестивалившись, безобразничать начнет”.

Стан подумывал прогнать маэстро, а потом присмотрелся, вроде ничего парень плохого не делает, никому не мешает, даже наоборот, создает приятный колорит своим задушевным фламенко, а потому решил пока его не трогать. Как-то жалко ему стало этого уличного айдола; обижать такого бедолагу, все равно что над юродивым смеяться – грех это.

– Молодой человек, вы надолго оккупировали вход моего магазина? – обратился он к музыканту, закрывая вечером “Сокровищницу”.

Парень смерил Стана проницательным взглядом:

– Вам не нравится моя музыка, босс?

– Нет, к музыке претензий нет. Играете вы виртуозно.

– Тогда в чем дело? – маэстро недоуменно вскинул брови. – Неужели хотите, чтобы я делился денежным сбором?

– Боже избавь, ни в коем разе не претендую на ваш гонорар.

– Вы переживаете… излишняя суматоха создает благоприятную атмосферу для воров?

– Знай вы, сколько камер у меня в зале, не задавали бы подобных вопросов. Записывается не только лицо каждого посетителя, но и их руки, карманы и сумки…

– Что же в таком случае вас не устраивает?

– Ваше присутствие привлекает слишком много людей. В магазине и так тесно, а теперь вообще не протолкнуться. К концу дня приходится два часа тратить на то, чтобы все привести в… относительный порядок.

– О… а давайте после выступления я вам буду помогать?

– Помогать? – не понял Стан. – С чем?

– С… относительным порядком.

– Это такая попытка сейчас у меня тут на работу устроиться?

– Нет-нет, вы меня не так поняли. Платить мне не нужно. Просто хочу отблагодарить за то, что позволяете здесь выступать.

– Значит, на зарплату вы не рассчитываете?

– Ни в малейшей степени. Деньги я не возьму, но…

– Но? – во взгляде Стана невольно проскользнула искра интереса: “Вы только посмотрите на этого мелкого нахала, он мне тут уже условия выдвигает?”

– … но от ужина не откажусь.

Не ожидая столь тривиального предложения, антикварщик удивленно уставился на парня: “Дитё малое, оказывается, голодное…”

– Вы хотите, чтобы я вам купил ужин?

– Не совсем. Вы же еще тоже не ели… Мне бы хотелось поужинать вместе с вами. Предлагаю сходить куда-нибудь. Здесь неподалеку есть приятный ресторан, традиционная кухня. Я там по выходным играю.

– В смысле… “приятный ресторан”? – всколыхнувшиеся было отцовские чувства антикварщика к ‘несчастному ребенку’ мгновенно угасли. – С какой стати я должен с тобой по ресторанам ходить?

– А почему нет? – невинно улыбаясь, ответил музыкант. – Вы мне понравились. Захотелось узнать вас получше… Нельзя? Вы против?

“Охренеть… – не зная, что ответить, Стан молча смотрел на парня. – Фиг его поймешь, то ли прикалывается, то ли игру хитрую затеял. Ничего не понимаю, но чувствую… тут дело нечисто. Может, на бабки вздумал меня развести? Даже любопытно, какую сумму он себе наметил?”

– Послушайте, молодой человек… я пока разрешаю вам здесь выступать, однако это вовсе не причина вместе гулять по ресторанам и дружбу водить. Ничего личного, только не в моих правилах ни с того ни с сего с кем-то сближаться.

– Почему же ни с того ни с сего? – парень удивленно пожал плечами. – Во-первых, мы с вами по соседству работаем, можно сказать, почти коллеги. Ну и, кроме того, я разве уже не говорил? Вы мне понравились. Неужели я не могу пригласить понравившегося мне человека поужинать?

Стан растерял все слова для построения логического отказа…

Что значит “понравился”? Ахинею малец несет полнейшую. Бред затуманенного сознания…

– Значит так… – оставив попытки вникнуть в непонятные ему мотивации музыканта, Стан решил закрыть нелепую тему. – Вы можете продолжать выступать, я не против, но после себя не забудьте… прибраться в «зрительном зале». Благодарная публика оставляет кучу мусора: контейнеры из-под едына вынос, пластиковые стаканы, бутылки, окурки, – чтобы ничего из этого я не видел.

– Без проблем, обещаю, все будет чисто. А в магазине вам помочь?

– Нет, спасибо, справлюсь сам. Однако если вдруг возникнет неудержимое желание быть полезным, можете раз в неделю перед уходом помыть витринные стекла снаружи здания, за это я вам заплачу столько же, сколько и ребятам из клининговой компании. Надеюсь, вас устраивают условия.

– Абсолютно устраивают. Все будет сделано, босс. А как насчет поужинать вместе?

– Нет, – последовал категоричный отказ.

– Ох, какой же вы… Я же не прошу каждый день. Хотя бы раз в неделю?

– Нет.

– Раз в две недели, в любой удобный для вас вечер.

– Исключено.

– Почему?

– Я, разумеется, мог бы объяснить отказ своей занятостью, потому как я и на самом деле сильно занят, но не буду.

– Не будете? – теперь настала очередь музыканта хлопать глазами. – Тогда, в чем же причина такой непреклонности?

– Все очень просто – мне не хочется. Понимаете? Не хочу. Вот и вся причина. У меня нет желания с вами ужинать. Надеюсь, это прояснило ситуацию?

Музыкант тихо вздохнул. Некоторое время он молчал, затем протянул свою руку с выразительными длинными пальцами:

– Меня зовут Дэйв, а вас?

“Странный все-таки парень, – про себя усмехнулся Стан, – совсем не соображает, когда нужно остановиться”. Не пожать в ответ руку было бы по-детски глупо. Не достойно зрелого человека…

– Стан Юанс, – как бы ему ни хотелось, он решил не артачиться, отвечая на рукопожатие.

Красивое лицо Дэйва озарилось приветливой улыбкой:

– Очень… очень рад знакомству с вами мистер Юанс, – крепко обхватив руку собеседника, парень задержал ее в своих ладонях чуть дольше обычного. Стан невольно оценил особенность пальцев гитариста: сильные, гибкие, цепкие, с одновременно шероховатыми и отполированными кончиками; такие… запоминающиеся.

– Всего хорошего, – высвободив руку, Стан коротко кивнул, машинальным движением подключил сигнализацию, и, не оборачиваясь, направился к дверям дома. Откровенно говоря, он уже сожалел о своем чрезмерном великодушии, преждевременно подарившем музыканту разрешение на выступления – слишком уж тот оказался навязчивым.

“Чудак какой-то… Вот же прицепился. Совсем не понимаю таких. Оборзел до предела… а может, зря я так реагирую? Пацан просто творческий, нестандартный на всю голову. Да… скорее всего, я тут совсем одичал-остарпёрил и невдомек мне, отсталому, что у молодых людей сейчас так принято? Мальчик всего лишь пытается проявлять дружелюбность в меру своих сил и умений, а я, старый хрыч, успел надумать хрен знает чего и весь из себя напрягся?”

Придя к подобному умозаключению, Стан успокоился и, переступив порог своего дома, тут же закрутился со всевозможными житейскими заботами и думать забыл о приставучем музыканте с его акустической гитарой и притязаниями на ужин.

Вообще, дел помимо бизнеса хватало по самое адамово яблочко.

Прежде всего, пока не поздно ему следовало позвонить в интернет-компанию, выяснить, какого хрена с него снимают в два раза больше оговоренной суммы в месяц (совсем последнюю совесть, гады, потеряли), потом выйти на видеосвязь с Элли и решить, чем им заниматься на выходных: отправиться в зоопарк или в бассейн, поехать на лошадях покататься или же сходить на закрытый каток… Затем нужно было оценить небольшую, но весьма ценную коллекцию монет времен раннего правления королевы Марии Стюарт и, разобравшись со всем, выгнать свое бренное уставшее тельце на вечернюю пробежку, плюс, заставить себя закончить весь комплекс упражнений с железяками в попытках найти непонятно куда затерявшиеся кубики пресса с бицепсами…

Спрятавшись в глубинах капюшона толстовки, Стан, выйдя на пробежку, разместил на доске объявлений возле магазина объявление: он искал услуги профессионала ландшафтника с опытом, рекомендациями и портфолио для переустройства своего сада и лужайки перед домом. Необходимо было каким-то образом в красоты японского садика втемяшить спортивный городок с полосой препятствий и другими увеселительными тренажерами для Элли. Мать считала, что дочери не хватает физических нагрузок, и разнесчастный ребенок, весь в отца, совсем не спортивный.

Через полтора часа бегания до седьмого пота по темным улицам города удовлетворенный небывалым для себя результатом (впервые ему удалось одолеть пять миль* [1] за вечернюю пробежку) Стан довольно бодренько, на двух ногах, а не так, как это бывало – на четвереньках, добрался до дома.

Закрыв за собой калитку, он, пройдя по садовой, галечной дорожке, подошел к боковой двери своей половины дома… Вернее, почти подошел. На полпути ему пришлось остановиться.

На плетеном из ротанга садовом диване, удобно разместившись по-турецки, сидел какой-то крендель. В полумраке вечера не удавалось отчетливо увидеть его лицо. Замерев от удивления, Стан рассматривал незнакомца, который, не замечая присутствия хозяина, направил задумчивый взгляд в глубину сада. Стройная спина, крепкие плечи… Своей совершенной невозмутимостью мужчина напоминал сидящего в позе лотоса прекрасного Будду, с той лишь разницей, что в уголке губ незваного гостя дымился красный огонек сигареты. ‘Будда’ курил ее, не вынимая изо рта, спрятав озябшие руки в карманах короткой спортивной куртки.

Глубоко и с удовольствием затягиваясь, он дымил, словно паровозик Томас, легким движением то ли языка, то ли губ, стряхивая пепел не на себя, а на землю. Насладившись красотой ночного сада, он устало закрыл глаза.

Очнувшись от оцепенения, Стан подошел ближе, собираясь окликнуть умиротворенного ‘будду’, однако в последний момент остановился. Меньше всего сейчас ему хотелось нарушить гармоничность мгновения, напугав отдыхающего в ночном саду гостя. Не зная, как же поступить он, в нерешительности склонив голову, не предпринимал никаких действий.

Дрогнув густыми ресницами, незнакомец медленно распахнул веки… Он не испугался, обнаружив внезапно возникшего перед собой человека, и какое-то время, так и не вынимая изо рта истлевшую до середины сигарету, рассматривал стоявшего напротив него высокого, с грациозной осанкой мужчину.

Заглянув в его глаза, Стан вздрогнул, будто от раздражающего колючего репейника под стопой. В то же мгновение на него вдруг снизошло… словно обрывки фотографии, неожиданно совпав, образовали четкую картинку, – хозяин жутко пронизывающего взгляда наконец-то был найден!

“Черт возьми, да едрить его в корень… Это же тот самый пиздюк, налетевший на меня у ворот школы!”

Только сейчас, в свете внезапно включившегося фонаря на стене дома, Стан наконец-то понял, почему глаза незнакомца еще в первое их столкновение показались ему аномальными. Как оказалось, природа наградила красавчика частичной гетерохромией*, – серая радужная оболочка одного из глаз содержала ярко зеленые треугольные вкрапления.

Стан завороженно разглядывал загадочное природное явление, но хрипло-осипший голос вернул его в реальность:

– Да чтоб я сдох… – глухо пробормотал мужчина, выдохнув струю дыма в удивленное лицо Стана. – Не может быть… таких совпадений не бывает. Это ведь тебе я пиздюлей отвесил тогда перед школой?

Его рука, покинув тепло кармана, обхватила точеный подбородок Стана. Привычным движением художника, изучающего свою модель, он повернул голову опешившего антикварщика чуть вправо, затем влево, сосредоточенно сканируя его черты.

– Да ну нахер… действительно ты.

***

Заметки автора (сноски):

пять миль* [1] – чуть более восьми км.

***

природа наградила красавчика частичной гетерохромией* [2] – гетерохромия – явление, при котором радужка глаза у человека окрашена в разные цвета. Буквально это слово переводится как «другой цвет». Встречается данная особенность у десяти человек на тысячу.

***

Конец главы 3

Не забывайте комментировать и голосовать.

Автор: evaewart / Eva

error: Содержание защищено!!! (Content is protected !!)