Глава 14 Поцелуй, перитонит, партнер
Автор: evaewart / Eva
Бета: fr-sagan
***
Усадив болезного на сидение рядом с водительским, Том, наклонившись близко к лицу Стана и проникновенно заглядывая в его страдающие потемневшие глазища, потянулся к пряжке ремня безопасности.
– Том… – простонал Стан.
– … да?
– Ты близко, слишком близко… Отодвинься.
– O нет, ни за что.
– Почему?
– Мне тебя пристегнуть нужно. Сам-то ты, как я посмотрю, злостный нарушитель, игнорируешь правила безопасности, а штраф потом кому платить? Знаешь, во мне ужасная жадность в таких случаях просыпается. К тому же машина пищать начнет.
– Ну так пристегивай побыстрее…
– Да я бы рад, но… – навалившись на грудь Стана, пробормотал Том, пытаясь на ощупь отыскать замок ремня безопасности. – Черт, где же эта хрень?
– Какая хрень? – уточнил Стан.
– С красной кнопочкой которая…
– Ты издеваешься?
– Отнюдь… Расслабся и представь, будто это пикантная сцена из романтического фильма. Заезжее, постоянно повторяющееся клише – “эротическое пристегивание ремня безопасности”. И самое интересное – всегда свежо, приятно и воспринимается всеми на ура, сколько бы его ни повторяли. Ты не находишь?
– Отстой полный. Как по мне – явный перебор, весьма сомнительная романтика.
– Отчего же? – наивно хлопая разноцветными глазками, продолжал дурачится Том. – Даже сейчас, несмотря на твое полуобморочное состояние, возникла атмосфера некоторой такой поэтичности. Неужели не заметил?
– Специально меня, паршивец, провоцируешь? – крепко сжав пальцы на воротнике рубашки Томаса, Стан притянул его к себе вплотную. – Ну как? Все еще свежо, приятно и поэтично? – негромко спросил он, накрыв губы Тома своим ртом.
Вот так поворот… Том ошеломленно замер, потерявшись в ощущениях неожиданного поцелуя. Горячие, чуть потрескавшиеся губы Стана целовали властно и жестко, точно изголодавшийся волк, набросившийся на кусок свежего желанного мяса. Какое-то мгновение они оба, прикрыв глаза, каждый по-своему наслаждались вспышкой спонтанной близости.
– Ты прав, – глухо ответил Том, когда Стан, внезапно отстранив его от себя, прервал поцелуй. – Поэтика и впрямь сомнительная… – Том вдруг замолчал. Взгляд Стана поразил его: огненный и в то же время расслабленный, словно чертовски опасный омут, в который хочется нырнуть и лететь, лететь, лететь пока не растворишься до остатка.
Невольно, будто в состоянии глубокого гипноза, Том медленно приблизился к жарким губам Стана с единственным желанием – поглотить их. Он даже рот приоткрыл, готовый накинуться изголодавшимся пожирателем душ на придавленного под ним мужчину, но… в последнюю секунду остановился:
– Целоваться ты, конечно, умеешь, я реально протащился, пятерка тебе. В общем, пока объясню себе все это твоим невменяемым состоянием. Однако можешь и не надеяться уйти от ответственности. Вас, молодой человек, ожидает обстоятельный разговор после возвращения из больницы. А для начала, пока ты не помер, давай-ка с твоим перитонитом разберемся.
По дороге в Найнуэллс* Том мчался как сумасшедший. Стан оставил попытки поддерживать разговор, лишь рычал, уставившись перед собой затуманенным взглядом. Сверкающие словно звезды в ночном озере глаза, несмотря на всю их завораживающую красоту, указывали на одно: пациент готов отрубиться в любую секунду и совсем не факт, что потом опять врубится.
Всерьез опасаясь опоздать с доставкой драгоценного соседа в больницу, Том выжимал педаль газа до онемения стопы.
Наконец-то у Тома появилась реальная причина нарушать правила движения, нещадно превышая скорость. Хватило всего-то десяти минут подобного вождения, – и справа радостно замигала полицейская сирена. Улыбка нескрываемого удовольствия сияла на мужественном лице блюстителя порядка: в законопослушной Шотландии далеко не каждый день встречаются дерзкие, потерявшие гражданскую совесть несознательные элементы, позволяющие себе наплевать на последствия нарушения закона.
Том, игнорируя требования копа, продолжал гнать вперед, будто под задними колесами земля уходила в пропасть. Еще минут пять он несся наперегонки с полицейской машиной и остановился, лишь подъехав к прозрачным дверям приемного отделения скорой помощи. Стремительно подойдя к негодующему копу, Том обратился к нему, точно старший по званию, тоном, не требующим обсуждений:
– Офицер, огромное спасибо за предоставленный эскорт, без вашей помощи мне бы не удалось доставить умирающего друга вовремя. Прошу вас, вызовите дежурный персонал, пока я буду вытаскивать его из машины.
Бровь полицейского недоуменно подпрыгнула вверх, но вместо резкого ответа готового сорваться с губ, он стремглав бросился ко входу. Чeрез минуту коп появился вновь в компании бегущей за ним дежурной команды.
Врачи, налетев на Стана, как чайки на открытую пачку чипсов, оперативно уложили его на носилки и, задавая перечень необходимых вопросов, вкатили в смотровое отделение, оставив офицера полиции и бессовестного нарушителя правил за шторой.
На несколько секунд воцарилась неловкая пауза, во время которой Том нервно грыз ноготь безымянного пальца.
– Все будет хорошо, – коп ободряюще похлопал его по плечу, – спасут твоего друга. Он сейчас в надежных руках. Однако в следующий раз лучше вызвать скорую.
– Да, разумеется… Простите, я немного превысил скорость.
– Немного? Ты выжимал сто двадцать миль при допустимых шестидесяти. И впрямь самую малость. Тебе грозит изъятие прав, штраф до тысячи фунтов, запрет вождения минимум на полтора года и пересдача теста вождения. Ваши права, сэр? – коп протянул руку в ожидании документа.
– Офицер, будь человеком, ты же сам прекрасно понимаешь, я действовал в экстремальных условиях. У меня не было выбора.
– Выбор есть всегда, – невозмутимо ответил коп, привыкший к подобным разговорам. – Ваши права.
– А если не дам? Наденешь наручники и отвезешь в участок?
– Так и есть, за неповиновение сотруднику полиции полагается статья Уголовного кодекса.
– Офицер? Мне совсем не хочется уголовную статью. К тому же… если дело дойдет до суда, и судья, и присяжные примут мою сторону: превышение скорости оправдывается спасением человеческой жизни. Просто думай, будто я водитель неотложки. Сразу же всё случившееся кажется абсолютно нормальным и инцидент исчерпывается сам собой. Согласен?
– Права, – настоятельно повторил коп.
– Почему? – крылатые брови мило взлетели домиком над разноцветными глазами.
– Хочу узнать, как же зовут такого отчаянного парня.
– А… я Том. Томас Вайт.
– Том, значит… Останови я тебя, Томас, при других обстоятельствах, последствия бы были весьма плачевными. Но, раз уж ты спасал своего друга… я закрою на все глаза и позволю тебе уйти безнаказанно. Так что, если не даешь права… давай телефон.
– Телефон? А телефон-то тебе мой зачем? Он совсем не новый. Старье, можно сказать. Я им уже больше года пользуюсь. На экране даже трещина появилась…
– Номер телефона, говорю, давай. Раз уж я принял столь активное участие в жизни твоего друга, позвоню завтра узнать, как его состояние.
—
В приемном отделении скорой помощи врачи налетели на поступившего в сопровождении полицейского пациента, словно мохнатые шмели на распустившийся цветочек. Описание общей симптоматики и всего трех минут ультразвукового сканирования хватило, чтобы определить острый перитонит аппендицита, с повреждением мягких тканей и внутренним кровотечением.
Хвала небесам, Том заглянул к Стану на огонек со своим Гиннесом и, как следствие, доставил упрямца в больницу вовремя: и часу не прошло с момента разрыва аппендицита, а потому шансы на спасение больного все еще были довольно высоки. Говоря прямо, проявленная Томом настойчивость сыграла решающую роль в судьбе Стана, иначе закончилось бы все весьма плачевно – летальный исход вследствие тяжелого сепсиса. Бедняга до наступления утра отошел бы в мир иной.
Не мешкая ни секунды, пациента вне очереди отправили в операционную.
Том хоть и догадывался о состоянии своего соседа, однако никак не ожидал, что срок его земного существования мог закончится столь скоро. Застыв, он отрешенно наблюдал за персоналом, деловито вывозящим Стана из смотровой. Когда двери за каталкой почти закрылись, Том, внезапно выйдя из оцепенения, рванул к пациенту:
– Подождите! Подождите секунду! – воспользовавшись временной заминкой Том молча, без каких бы то ни было объяснений, начал сосредоточенно ощупывать бедра Стана… вернее брюки Стана в тазобедренной зоне.
Жертва бесцеремонного сексуального домогательства, не взирая на свою отключку, удивленно приоткрыла один глаз:
– Дорогой, ты решил меня напоследок облапать?
– Размечтался… Я телефон хочу твой найти. Весьма достойная вещица… Мало ли, что с тобой случится, того и гляди копыта откинешь, а мне он очень пригодится, – понизив хриплый голос, пояснил Том, наконец вытащив мобильный из кармана эротично порванных джинсов Стана.
– Ну все-все, теперь идите. Оперируйте его уже. Желаю удачи в спасении важного члена общества, – попрощался он, продолжая торопливо идти за носилками, вцепившись в руку Стана.
У одной из многочисленных дверей медсестре пришлось в буквальном смысле этого слова отдирать от пациента его заботливого друга.
– Простите, но вам дальше нельзя.
– Почему же нельзя?
– Потому что это территория хирургов.
– А я мешать не буду… Я тихонько в уголке посижу, совсем-совсем незаметно.
– Послушайте, вы прям, как маленький… Кем вы, собственно, приходитесь пациенту?
– Я? Мм… я это… я, э…- замялся было Том, но потом выпалил: – Мы живем вместе.
– О, понятно… партнерам в операционную тоже нельзя. Вы можете подождать в семейной комнате, либо же займитесь делом: вещи вашего партнера лучше отвезти домой и принесите несколько удобных пижам, футболок, тапочки, желательно закрытые, а не шлепанцы, туалетные принадлежности. После операции больному полагается около семи дней стационарного лечения. Пожалуйста, никаких продуктов – пациенту назначат специальную диету.
– Ясно, сделаю, – кивнул Том, в смятении задумавшись, где же ему взять перечисленные вещи, особенно, почему-то “закрытые тапочки” ввели его в тупик… Где их, блин, искать? Ползать у Стана в спальне под кроватью, что ли?
– А сейчас успокойтесь, – продолжала урезонивать медсестра. – Зачем так нервничать? Пройдите в комнату ожидания, там есть кухня. Сделайте себе чай, кофе, тост. Масло и джем в холодильнике. Операция продлится недолго. Даже принимая во внимание развившееся осложнение, через час все уже будет позади и его переведут в палату. Поверьте моему многолетнему опыту. Ваш партнер скоро поправится.
Том вдруг почувствовал себя слабым и беспомощным:
– Точно поправится? Вы уверены? Сестричка, а вдруг он помрет? – запричитал он. Как же я без него останусь в этом огромном доме? А двоих детей тоже прикажете одному растить?
Опытная, видавшая виды медсестра тепло улыбнулась:
– Попомните мои слова, все с ним будет хорошо, он быстро восстановится, проживете вы с ним долго и счастливо и детей ваших воспитаете. Кстати, детей можете привести завтра. Но ненадолго; первые пару дней больному нужен покой…
Уверения медсестры не оказались голословны. Через пятьдесят семь минут Стана вывезли из операционной, сразу же направив в палату.
В просторной комнате, кроме Стана, находились еще два человека: оба пациента отдыхали в своих кроватях тише воды, ниже травы, отделившись от окружающей действительности плотной занавеской.
Стан все еще пребывал без сознания под воздействием общей анестезии. Придвинув стул поближе, Том внимательно рассматривал спящего мужчину. Бледное без эмоций лицо казалось торжественно строгим.
Том-художник не мог не восхититься правильными, удивительно симметричный чертами. Пальцы, невольно потянувшись к лицу, повторили рисунок выразительных скул, четкий контур чуть раздвоенного по центру подбородка, погладили эластичную кожу стройной шеи с красиво выступающим адамовым яблоком. Дойдя к острым, поднимающимся в момент вдоха ключицам, Том вдруг остановился. Затем любопытство взяло верх… Поддавшись внезапному порыву, он, отодвинув в сторону одеяло, приподнял больничную рубашку.
Внизу живота, справа, на месте раны и установленной дренажной трубки красовалась аккуратно наложенная повязка.
Однако вовсе не безупречно закрепленная на шраме повязка привлекла внимание Тома, а то, что находилось немного ниже.
– Ох и нифига себе, какой большой мальчик… – с долей восхищения пробормотал Том. Несмотря на свое спящее состояние, сокровище в интимной зоне обладало весьма внушительным размером: – Даже страшно представить этого звереныша в стадии бодрствования…
Объемный купол обнаженной головки, полностью выглядывал из-под короткой крайней плоти, откровенно выставляя себя напоказ. Точно наслаждаясь своей свободой, он горделиво демонстрировал наготу лучше любого эксгибициониста. Создавалось впечатление, будто Стан в свое время прошел ритуал обрезания. В общем, эффектный член Стана являлся достойным продолжением своего хозяина: такой же очаровательный, сильный, крепкий, идеально симметричный. Истинная услада для искушенного глаза художника.
Том, увлекшись изучением анатомии, склонился над детородным органом, не заметив вошедшую в палату медсестру.
– Любуетесь? – с улыбкой в голосе произнесла она. – Проверяете все ли после операции на месте? Уверяю вас, у пациента тот же набор органов, что и до хирургического вмешательства, за исключением лопнувшего аппендицита.
– Да уж, было бы непростительной оплошностью лишить мир такой красоты… Как прошла операция?
– Успешно. Вы доставили его вовремя. Если бы подождали до утра, то, – медсестра вздохнула, – скорее всего, овдовели.
– Понятно… какой ужас… а когда он придет в себя?
– В течение часа должен проснуться… по идее, – проверив дренаж, сестра вышла из палаты.
Пока Стан спал, Том решил воспользоваться его телефоном и сообщить друзьям и близким о произошедшем с ним несчастье. Для начала нужно было взломать пароль, что удалось с третьей попытки. Том несколько раз замечал, как Стан снимает блокировку отпечатком пальца. Оставалось лишь найти, каким именно.
Расположившись поудобней, Том методично протестировал на сенсоре каждый палец Стана, начиная от большего и заканчивая мизинцем. Оказалось, шельмец использовал средний палец левой руки. Для начала Том думал позвонить дочери Стана, но потом вспомнил – дети после одиннадцати вечера уже спят. Поэтому пришлось набрать номер бывшей жены. Найти ее не составило труда: в списке контактов она проходила под простым и лаконичным именем “Бывшая жена”.
На вызов ответили быстро:
– Стан, ты же знаешь, я нервничаю, если ты звонишь поздно, – приглушенный женский голос, кстати, довольно приятный, прозвучал с ноткой укоризны. – Все у тебя в порядке?
– Простите, бога ради, за поздний звонок. Меня зовут Том Вайт, я знакомый Стана…
– О боже… – мягкий голос дрогнул. – Что случилось?
– Эм… если вы сейчас стоите, то лучше сядьте, – заботливо предложил Том.
– Мать вашу за ногу, да не тяните вы кота за хвост! Говорите толком – Стан жив?!
– Да, он жив, но пока без сознания. Его только-только прооперировали. На данный момент состояние стабильное. Вроде бы… Мне сказали привезти пижаму и тапочки, а я не в курсе, где все это искать, поэтому решил позвонить вам…
– Подождите… какие, на хрен, тапочки?
– Закрытые. Шлепанцы нельзя.
– Вы издеваетесь? – в мягком голосе женщине появились металлические нотки. – Объясните нормально, какую операцию делали Стану, когда, в какой больнице, как он себя чувствует?
– У него все нормально, лопнул аппендицит. Я отвез его в Найнуэллс, хоть он и сопротивлялся. В операционную забрали сразу же. Меня туда не пустили, велели ждать в семейной комнате и есть тост с джемом. Операция прошла успешно, сейчас вот перевели в палату. Доктора говорят, до утра бы не дожил… Еду привозить нельзя, Стан на диете. В стационаре будут держать неделю.
***
Заметки автора (сноски):
Найнуэллс* – название госпиталя в Данди (Dundee); англ. Ninewells Hospital, переводится, как “Девять колодцев”.
Конец главы 14
Не забывайте комментировать и голосовать 🙂
Автор: evaewart / Eva